спортсмена, не то борца, не то каратиста – никакое другое сравнение в голову Каукалову не пришло.
А тот все поглядывал в зеркальце заднего вида и небрежно крутил баранку одной рукой – вторую держал на рычаге скорости, а рядом с рычагом тяжелым стальным черенком вверх лежал увесистый заморский замок «солекс», которым замыкают педали, – и думал о том, что неплохо бы тряхнуть пассажиров. Если они так легко выбрасывают двадцать пять долларов, то явно «зеленые» у них есть. Отобрать деньги у этих лохов ничего не стоит, в крайнем случае мазнуть «солексом» по морде того, сзади, и все будет в порядке.
Водитель действительно был когда-то спортсменом – только не борцом и не каратистом, как предполагал Каукалов, а неуклюжим тяжеловесом, толкал штангу и ломал прочными ногами деревянные помосты во Дворце культуры автозавода имени Лихачева. Часто выезжал на соревнования, легко выполнил норму мастера спорта, правда, выдающихся результатов не показывал, но команду никогда не подводил, за что и был премирован автомобилем, за рулем которого сейчас сидел.
Закончив со спортом, тяжелоатлет примкнул к банде «быков», трясущих рынок в Замоскворечье, другие примкнули к соседним группировкам, а оставшиеся вели себя тихо, не светились, поэтому милиция их не тронула. В числе последних оказался и спортсмен.
Так он стал «быком»-одиночкой. Подрабатывал извозом, но не гнушался и иных способов добывать деньги.
Машина миновала затемненную площадь около громоздкого, похожего на пантеон, где хоронят героев, Театра Российской армии, взяла чуть левее трассы, потом ушла еще левее и покатила по узкой гулкой улице, тесно заставленной старыми кирпичными домами с узкими окнами.
Водитель переместил руку с рычага скорости на тяжелую рубчатую рукоятку «солекса», словно бы проверяя, здесь ли «инструмент», затем снова ухватился за украшенный нарядной головкой рычажок скорости.
– А чего не прямо поехали? – спросил Каукалов.
Что-что, а этот маршрут был и ему и Илюшке известен хорошо – уже проезжали по нему.
– Там дорога сегодня разрыта, – с трудом разжав крепкий рот, пояснил водитель, – канализацию прорвало.
Он врал, этот крепкоплечий битюг-водитель. Каукалов почувствовал, как по спине пополз холодок, поежился.
– Знака вроде бы никакого не было, – сказал он, – объезд не обозначен.
– Не обозначен, – согласился водитель и переместил свои железные пальцы на рукоять «солекса», – не успели еще.
«Как бы дело не обернулось не в нашу пользу… Двадцати пяти долларов, судя по аппетитам этого бульдозера, может не хватить, – с тревогой подумал Каукалов, – по-моему, он решил распотрошить нас на большее». Ему сделалось не по себе, в голове тревожно зазвенело, и неожиданно заныли зубы. Каукалов поморщился, с шипением втянул в себя воздух.
Сейчас выиграет тот, кто выступит первым. Главное, чтобы Илюшка не отстал, сообразил и вовремя выдернул из кармана кастет. Каукалов нащупал
