новая!
– А я о чем говорил?
– Наше дело, как у китайцев, – назидательно произнес старик Арнаутов, – лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, – он насмешливо сморщился и приказал Каукалову: – Закрывай шарашкину контору! – стянул с носа очки, сунул их в карман своей роскошной шелковой куртки и свел глаза к переносице: – Надеюсь, на этот раз все нормально обошлось?
– Нормально, – подтвердил Каукалов.
– А то вчера вы, как мне сказала Олечка Николаевна, покалечили известного спортсмена…
У Каукалова от этих слов даже перехватило дыхание, лицо сделалось серым.
– А Ольга Николаевна откуда узнала об этом?
– Из оперативной сводки. Ей же каждый день на стол кладут сводку.
– Но там же моя фамилия не указана…
– Олечка Николаевна – женщина умная, она тебя вычислила.
Каукалов с досадой покрутил головой: если вычислила Ольга Николаевна, то могут вычислить и другие. Дышать стало совсем нечем.
– Надеюсь, он остался живой? – кое-как справившись с собой, спросил Каукалов.
– Пока живой, – старик Арнаутов хмыкнул. – Вы ему голову отрезали почти наполовину…
Владельца нынешней «шестерки» Каукалову удалось придушить без особых приключений, тот даже не пикнул, умер тихо, без всякого сопротивления.
Аронов вытащил из кармана нож, хотел было пырнуть заморыша-водителя, но Каукалов, стягивая петлю на кадыке, просипел напарнику:
– Не надо! Кровью сиденье испачкаешь! – Затем зло округлил рот: – Сколько раз говорил тебе: кастет надо иметь, кастет!
– Не могу купить, – пожаловался Аронов, отодвигаясь от дергающегося водителя, – негде.
– Не могу, не могу, – передразнил его Каукалов, выдернул стальку из разрезанного горла водителя, затем, привычно ухватившись за воротник потертой замшевой куртки с широкими отворотами, в которую был одет водитель, резким движением натянул ее мертвецу на голову.
На следующий день, к вечеру, в серых мокротных сумерках – с неба с самого утра падала, не останавливаясь ни на минуту, какая-то липкая, похожая на туман, морось; природа сделалась угрюмой, набрякла холодом и пронизывающей; угрюмость природы незамедлительно передавалась людям, – к боксу старика Арнаутова незнакомые ребята пригнали пахнущую свежим лаком милицейскую «канарейку».
Ключи сунули Арнаутову прямо в ладонь:
– Пользуйся, дед! – Через минуту бравые хлопцы исчезли без следа, словно их и не было совсем.
Каукалов с Ароновым уже находились в гараже, – так было договорено, – старик перекинул ключи от «канарейки» Каукалову:
– Загоняй в помещение!
Опасливо поглядев в одну сторону, потом в другую, Каукалов загнал машину в бокс. Потер с озадаченным видом подбородок, потом щеку – казалось, к лицу прилипла противная влажная паутина, но никакой паутины не было, – дернул старика Арнаутова
