просили их любить, но на хуя так жить – не спрашивали.
Расставшись с Хьюлет, Митя долго стоял под дождём, смотрел за светофором и слушал, как тот переключался – размеренно и словно отсчитывая остаток жизни. Примерно в половине десятого он зашёл в «Грабли», взял себе жареной форели, салат из свежих овощей и виски со льдом. Светофор по-прежнему переключался, а Митя всё никак не мог оправиться от ощущения безвозвратной потери.
Из головы не выходила Луиза.
В своих книжках Джони собрал целую коллекцию всевозможных Луиз. Начиная от Луизы – королевы Пруссии (Луиза Августа Вильгельмина Амалия, 1776–1810) и заканчивая «Закатом Луизианы» Люциуса Шепарда, этим мистическим и довольно глупым романом американского писателя. Здесь были также отель «Луиза» в Калининграде, Луиза Сомерсета Моэма (из рассказа «Луиза»), Мадонна Луиза Вероника Чикконе, «Луиза Миллер» – пьеса Фридриха фон Шиллера (1784, впоследствии «Коварство и любовь»), Луиза Андриевская – продавец магазина «Клондайк», ну и, конечно, Луиза Коле – возлюбленная Флобера.
Джони давал им подробную характеристику, при описании ссылался на различные документы и кое-что добавлял от себя, вписывая образ в тот или иной сюжет. Вот, к примеру, как он использовал Коле и Флобера, пережив очередную ссору с Викой Россохиной. «Гюстав поджидал её на платформе, поезд давно подали, но Луизы как не было, так и нет. Да и существовала ли она вообще? – думал он, глядя на проводниц в чёрных пальто и со значками “Французских железных дорог”. Поднявшись на ступеньки вагонов, проводницы улыбались остающимся на перроне людям, а лишь поезд тронулся, замахали флажками и принялись закрывать двери – одну за другой, пока не закрыли все».
Луиза Коле так и не пришла. В конце зарисовки Джони провожает поезд взглядом сожаления, но не совсем – он также и рад, что продлит интервал счастливой надежды, а на прощанье цитирует Джулиана Барнса: «Луиза, разумеется, могла бы устроить сцену и на платформе. Её привычки набрасываться на Гюстава, были хорошо всем известны. Она всегда искала соперницу, но таковой не было, если не считать Эмму Бовари (Дж. Барнс, «Попугай Флобера»)».
Как выяснил Митя, Луиза Коле в отличие от Вики Россохиной была довольно известным персонажем. Она переводила Шекспира, получила академическую премию за свои стихи, Виктор Гюго называл её сестрой, а Беранже – музой. Она никак не могла понять, как может Гюстав любить её, не испытывая желания видеться с ней. Занимаясь реконструкцией в «Попугае Флобера», Джулиан Барнс и вовсе пришёл к выводу, что его герои имели эстетическую несовместимость. Тем не менее Гюстав и Луиза пробыли вместе около восьми лет.
К слову сказать, Джони не отдавал видимых предпочтений ни одной из своих Луиз. Экспонаты этой коллекции то и дело возникали по ходу повествования и в целом придавали истории неповторимый романтический оттенок.
Разве что – Луиза Андриевская. Джони так и не смог развить этот образ, хотя нет-нет, а и вспоминал о нём. Дело в том, что он знал Андриевскую лично.
