над собеседником де Ла Клер, заговорив более доступным языком.
– Я полагаю, в саду нам будет довольно места? – с любезной улыбкой спросил маркиз, входя в привычную роль. Он повернулся к молодому человеку, стоявшему рядом. – Месье де Коре, не окажете ли вы мне честь стать моим секундантом?
Кавалер де Коре поклонился. Березин, набравшись храбрости, предложил графу свои услуги.
– Должен предупредить, граф: я убью вас.
Де Jla Клер презрительно усмехнулся:
– Мне не нужна ваша жизнь, месье де Морье, и я не стану убивать вас, но никогда ваша правая рука уже не сможет с прежней твердостью держать шпагу.
Дворяне вышли в сад. Однако отсутствие их было недолгим. Вскоре раздались страшные крики, и в зал вбежали побелевшие от ужаса секунданты во главе с маркизом, зажимавшим рукой глубокую рану у локтя.
– Конница Призраков! – задыхаясь, произнес кавалер де Коре.
Впрочем, на сильно подвыпивших гостей это заявление не произвело решительно никакого эффекта. Вошел де Ла Клер. Лицо его было спокойно, заметив, что на него смотрит Элеонора, он повернулся к девушке:
– Я сохранил маркизу жизнь, чтобы не портить вам праздника, сударыня.
– Очень признательна вам, господин граф, – сухо ответила юная княжна.
Андрэ де Ла Клер опустился на диван.
– Де Морье, наверное, очень милый собеседник? – вдруг спросил он.
Девушка подняла голову и, встретившись глазами с графом, невольно задержала взгляд.
– Вы странный и, возможно, ужасный человек, господин де Ла Клер, – вздохнула она, опуская глаза. – Ваша внешность говорит только о хорошем, но на лице иногда столько зла… Что так испугало вашего противника?
– Должно быть, маркиз испугался собственной тени, – небрежно ответил граф. – Но, простите, княжна, почему вы не прогоните меня? Разве я не причинил вред вашему поклоннику?
– Сударь, – подняв глаза на собеседника, холодно произнесла Элеонора. – Что стоит маркиз и что можно ждать от него, я знаю не хуже вас. Жаль, что мой отец счел возможным обратиться к вам за помощью, в которой я вовсе не нуждалась. Поэтому я не нахожу себя обязанной…
Граф вдруг улыбнулся, не сводя с девушки взгляда:
– Разве я прошу у вас благодарности, милое дитя?
– Если бы у вас всегда было такое лицо и такие глаза, – покачала головой девушка. – Всю жизнь можно смотреть.
– Ваша искренность, Аленушка, просто ошеломляет.
Княжна вздрогнула, услышав чистую родную речь и имя, которое много лет произносил только ее отец.
– Некоторые люди говорят про вас ужасные вещи.
– И вы верите? – глядя на танцующие пары, спросил де Ла Клер.
– Не знаю…
– Чтобы судить праведника, дитя мое, нужно самому быть святым.
Пробило десять часов.
– Мне пора, – поднялся граф.
– Опять
