на нее голодные глаза.
– Есть легкий дискомфорт. Но оно того стоило.
Он сощурился:
– Джулианна, если я сделал тебе больно, нужно было обязательно мне сказать. Не таись от меня.
– Габриель, я же не сказала, что мне было больно, – возразила она, округляя глаза. – Просто легкий дискомфорт. Когда у нас это происходило, я его не заметила. Я думала о другом. Точнее, о нескольких вещах сразу. Ты действовал на меня очень отвлекающе.
Он улыбнулся и поцеловал ее в шею:
– Тебе пора позволить мне отвлекать тебя в душе. Я устал полоскаться там один.
– Я бы с удовольствием. А как ты себя чувствуешь?
Габриель сделал вид, что раздумывает над ее вопросом.
– Итак… звучный, горячий секс с моей любимой, внутри и снаружи… Да, я бы сказал, это великолепно. – Габриель крепко обнял Джулию, и ткань ее халата впитала капельки воды, падавшие с его кожи. – Обещаю: твой дискомфорт – это не навсегда. Со временем твое тело научится меня узнавать.
– Оно уже тебя узнает. И скучает без тебя, – прошептала Джулия.
Габриель распахнул верх ее халата, чтобы поцеловать округлость плеча. Нежно сжав его, Габриель принес пузырек с ибупрофеном и подал Джулии.
– Мне скоро идти в Уффици на встречу. Потом заскочу к портному за своим новым костюмом. – Габриель задумчиво наморщил лоб. – Ты не против отправиться за платьем сама? Я дойду с тобой до магазина, но смогу провести там лишь считаные минуты. Неудобно опаздывать на встречу.
– Я совсем не против.
– Если соберешься за полчаса, мы выйдем вместе.
Вместе с Габриелем Джулия отправилась в ванную, начисто забыв и про Пола, и про Кристу.
Приняв душ, она встала перед зеркалом, чтобы высушить волосы. Возле другого стоял Габриель. Джулия следила, как он с аккуратностью военного достает бритвенные принадлежности. Решив не красить губы, Джулия прислонилась к раковине и продолжала наблюдать за ритуалом бритья.
Габриель еще не одевался. Полотенце на бедрах сползло ниже. Он неторопливо и старательно брился, следуя классическому стилю бритья. Сверкающие синие глаза за стеклами очков полностью сосредоточились на процессе. Влажные волосы уже были безупречно причесаны.
Джулия старалась не засмеяться, видя эту демонстрацию совершенства. Габриель пользовался помазком с черной деревянной рукояткой, которым взбил европейское мыло для бритья до густой пены. Потом он нанес пену на лицо и приступил к собственно бритью, взял в руку старинный станок с безопасным лезвием.
Некоторых профессоров никак не удовлетворяют одноразовые станки.
– Джулия, ты что? – спросил он, заметив, что она буквально пялится на него.
– Я люблю тебя.
Черты его лица смягчились.
– И я тебя люблю, darling.
– Ты единственный не-англичанин, от которого я услышала слово darling.
– Ты не права.
– Почему?
– Ричард всегда
