“Якоба” есть птица из рая и что она решила попросить птицу вылечить ей ноги. Даже Большой Кайсе и той слова не сказала.
Странно, что птица не появлялась. Каждый раз, когда заходила к г-же Стрёмберг, она надеялась увидеть в олеандрах поющую птицу, но та не появлялась.
Она спросила про птицу у Большой Кайсы, однако Большая Кайса думала, что птица осталась на “Якобе”.
– Вскорости увидишь ее, Сельма, – успокоила она. – Поручик сказывал, завтра мы все отправимся на “Якоба”.
Действительно, Большая Кайса оказалась права. Капитан Стрёмберг дня не пробыл дома, а уже успел крепко подружиться с поручиком Лагерлёфом. Поручик несколько раз побывал на “Якобе”, и ему там очень понравилось. Теперь же все семейство отправится посмотреть, как на “Якобе” замечательно.
Выходя из дому, никто из них даже не задумывался, что́ означает – взойти на борт “Якоба”. По крайней мере, хворая девчушка воображала, что судно стоит у причала, в точности как большие пароходы.
Но как выяснилось, ничего подобного. Судно стояло на якоре далеко от берега, пришлось сесть в шлюпку и идти к нему на веслах. Удивительное зрелище – чем ближе они подплывали, тем больше “Якоб” вырастал в высоту. Скоро он стал как гора, и сидящим в шлюпке казалось совершенно невозможным вскарабкаться на палубу.
Тетушка Ловиса так прямо и сказала: мол, если они направляются к этому высоченному судну, то ей уж точно на борт не подняться.
– Погоди немного, Ловиса! – сказал поручик. – Вот увидишь, все куда легче, чем ты думаешь.
Однако мамзель Ловиса объявила, что с тем же успехом она могла бы карабкаться на флагшток на Лахольме. Самое милое дело – повернуть обратно, прямо сейчас.
Г-жа Лагерлёф и Большая Кайса согласились с нею: дескать, впрямь лучше повернуть восвояси.
Но поручик Лагерлёф упрямо стоял на своем. Они прекрасно поднимутся на борт, опасаться тут нечего. Может, первый и единственный раз в жизни им удастся осмотреть торговое судно, и упускать такой случай никак нельзя.
– Ну хорошо, на борт мы поднимемся, но уж сызнова спуститься в шлюпку нипочем не сумеем, – сказала тетушка Ловиса.
На полпути им встретилась шлюпка, груженная мешками.
– Видишь эту шлюпку? – спросил у сестры поручик Лагерлёф. – А известно ли тебе, что в мешках?
– Нет, дорогой Густав, откуда мне знать? – отозвалась мамзель Лагерлёф.
– Ну как же, это ведь мешки с солью, с “Якоба”, – просветил ее брат. – Ни рук, ни ног у них нету, но коли они смогли спуститься с палубы, то и ты сможешь.
– Да, попробуй-ка надень кринолин да длинные юбки, прыти у тебя мигом поубавится, – сказала мамзель Ловиса.
Так они пререкались всю дорогу. Девчушка, мечтавшая увидеть райскую птицу, всем сердцем желала, чтобы папенька уговорил тетушку Ловису и остальных подняться на борт, хотя ей тоже казалось, что это невозможно.
Причалили они к борту аккурат под качающимся
