в Бийск, – чудо расчудесное вроде цирка, привлекающее всеобщее внимание, но у причалов множество парусных толстобрюхих корабликов. Урожая хватало и себе, и на продажу.
Меня с офицерами Гилев зазвал в гости. Я думал, хвастаться будет, но нет. Оказалось, у него на подворье, в сарае пушки лежали. Те самые, что мне генерал-губернатор со стен брошенной крепости взять разрешил.
– Шестифунтовка, – непонятно чему обрадовался Сашенька Геберт. Неужели не верил, что ему найдется работа? – Ядра-то есть?
– А как же, ваше благородие, – хмыкнул Гилев. – И ядра и пульки. И по тридцать выстрелов на ствол приготовили. Лафеты только вот подгнили. Но скрепы уже сбили. Доски поменяют, кузнец обратно кольца склепает – и готово. Можно в путь отправляться.
– Пальнуть пробовал? – полюбопытствовал я.
– Хотел, ваше превосходительство, – честно признался купец. – Но боязно. Эка силища-то!
На вид жерло ствола было сантиметров десять и смотрелось вполне серьезно. Тут я впервые подумал, что наверняка хватило бы и пары штук. Все-таки пушки – это больше политический аргумент, чем военная необходимость. А тащить эти бронзовые чушки придется все пять сотен верст. Плюс ядра с какими-то пульками и порох для зарядов.
– Тяжелые, – уважительно выговорил фельдфебель Герцель Цам. Не удивлюсь, если он думал о том же, о чем и я. – Пудов, видно, в двадцать?
– Двадцать два, – кивнул купец. – И лафеты в двадцать пять. Да пороху – два фунта на выстрел. И ядрышко – кажное по шесть фунтов. Но ты, служивый, не боись. Не на себе потащим. Лошадей много припас – дотянут. Нынче трудно с монголом без пушки разговоры разговаривать. Их китайские люцини подзуживают нас на крепость проверить.
– Ой вей, – тяжко вздохнул унтер-офицер с вечно грустными глазами. – Ваши бы слова да таки Богу в уши.
Посмеялись. Нам, командирам этого похода, на спине трехсоткилограммовые, позеленевшие от времени орудия через горы не тягать.
Гилев действительно отлично приготовился. И впервые за все время своих экспедиций на Чую снарядил почти четыреста вьючных лошадей. Часть под воинский припас, часть под походные принадлежности, но не меньше половины оказались загружены товарами. Да все это с коноводами, приказчиками, носильщиками и слугами. Кроме того, бийский купец нанял три десятка суровых мужичков-охотников и вооружил их специально выписанными из САСШ винтовками Спенсера.
Одну такую я у Гилева выпросил. Вот она, в седельной кобуре – чуше, как ее здесь называют, стволом вниз висит. Иначе нельзя. Трубчатый магазин на семь патронов как раз в приклад вставляется и мусора не любит. Это вам не «калашников». «Спенсер» – оружие нежное, прихотливое, но по нынешним временам невероятно скорострельное. Еще бы калибр поменьше – совсем хорошо было бы. А то тринадцатимиллиметровый заряд так в плечо лягает при выстреле, аж куда целился, забываешь.
И все-таки винтовка хороша.
