Заявление о наличии представленных подтверждающих доказательств в форме письменных документов вызвало что-то вроде сенсации среди журналистов и дипломатических обозревателей.
Невозможно сказать, были ли серьезные расхождения между предъявленными обвинениями и представленными в ходе процесса документальными свидетельствами, так как в ряде случаев документы представлены не были. Утверждалось, что они были уничтожены обвиняемыми как свидетельства против себя, а в других случаях документы только упоминались в ходе признательных показаний, либо предоставлялись для рассмотрения только самому военному суду.
Каждый из обвиняемых в ответ на вопросы главного судьи поднимался на своём месте и признавал свою вину. Отделение для заключённых было уставлено микрофонами, расположенными удобно для их выступлений. Обвинитель с заметками, в которых, очевидно, содержались письменные признания, задавал сравнительно мало вопросов, после чего каждый из обвиняемых рассказывал о своих преступлениях в хронологическом порядке. Обвинитель вёл дело невозмутимо и с достойной восхищения выдержкой.
Во внешности обвиняемых не было ничего необычного. Они все выглядели хорошо упитанными и внешне здоровыми. В первые несколько дней процесса они проявляли значительное любопытство по отношению к толпе и, хотя были серьёзны, не казались слишком озабоченными. Однако по мере продолжения процесса, всё же, в их позах проявлялись признаки отчаяния.
Они обхватывали головы руками или склонялись лбами к перилам. По большей части казалось, что они старательно слушают показания других главных обвиняемых. Могло показаться, что слишком многие из показаний стали для них сюрпризом в некоторых деталях.
Комментарии к показаниям и главные обвиняемые.
Основными обвиняемыми на процессе были Пятаков, Радек, Сокольников, Серебряков и Муралов. Первым свидетелем вызвали Пятакова, он стоял перед микрофоном лицом к обвинителю через "колодец" и выглядел как преподаватель колледжа, произносящий лекцию.
Он работал помощником народного комиссара тяжелой промышленности. По общему мнению, успех пятилетнего плана в значительной мере его заслуга. Утверждалось, что он происходил из старой производственной семьи.
(Примечание Мемуариста. Посол забыл упомянуть, что семья-то производственная, да не с той стороны. Отцом Пятакова был директор сахарного комбината "Братьев Яхненко и Симиренко" в Киевской губернии. Продолжаем.)
Он излагал историю своих преступных деяний детально, спокойно и бесстрастно. По мере его показаний, так же как и в случае с другими обвиняемыми, обвинитель просил его прерваться и обращался к другим обвиняемым с просьбой подтвердить описанные им конкретные особые факты.
В некоторых случаях они уточняли или обсуждали отдельный факт, но в основном, подтверждали, что преступление имело место. Всё это производилось обвиняемыми с высочайшей степенью бесстрастности.
Особенно
