дело. – А, вы, наверное, имеете в виду работу моего дяди. Но меня нельзя назвать продолжательницей его дела.
– Разве вы не миссионерка?
– Нет. И мне совсем не нравится, что вполне счастливых людей пытаются обратить в христианство, навязывая им веру, которая совершенно чужда их природе.
– Вам не следовало бы говорить такие вещи, – сердито заявил губернатор. – Вы, Роксана, так же хорошо, как и я, знаете, что политика голландских властей направлена на то, чтобы способствовать утверждению христианской религии везде, где только это возможно.
И снова граф не сомневался, что губернатор говорил все это на публику. В то же самое время он не мог не обратить внимания на то, с какой фамильярностью он обращался к этой молодой леди.
Не удостоив его вниманием, Роксана сказала, обращаясь к графу:
– Я должна объяснить вам, что теперь, после того как мой дядя умер, я занимаюсь только своей работой.
– И что это за работа?
– Я скульптор, работаю по дереву.
– Вы хотите сказать, что вы резчик по дереву? – Удивлению графа не было границ.
– Это звучит несколько грубо и неточно для обозначения моего занятия, особенно на этом острове.
– Я читал, что резьба по дереву – одно из национальных ремесел здесь, на острове. Местные жители украшают резьбой свои храмы и делают маски, которые используются во время карнавалов.
Графу было приятно, что он смог проявить свою осведомленность в таких вопросах, и, как ему показалось, губернатор был даже удивлен этим обстоятельством, так как сказал:
– Я вижу, вы знаете местные обычаи, ваша милость.
– Я всегда считаю своим долгом узнать как можно больше о том месте, которое посещаю, – заметил граф. – Почему бы вам не присесть, мисс Бакли? Мне бы хотелось о многом поговорить с вами, особенно о таких вещах, о которых, как я подозреваю, местные жители не пожелают говорить со мной, а голландцы – не захотят, чтобы я что-нибудь узнал о них.
Роксана присела на стул, предложенный графом. Затем она сказала, взглянув на губернатора:
– Если я стану говорить слишком откровенно, это может навлечь на меня лишние неприятности.
– Отчего же? – удивился граф.
– Вы ведь слышали, что меня здесь терпят только из милости. Я уверена, что большинство голландцев, живущих здесь, готовы заявить о том, что, раз мой дядя умер, я должна покинуть остров.
– Вы живете здесь одна?
В голосе графа послышались скептические нотки, когда он задавал свой вопрос.
– Не совсем, – отозвалась она. – Я живу с женщиной, которая, как я полагаю, вполне может считаться моей наставницей. Это пожилая женщина, которая долгие годы провела бок о бок с моей тетей.
– Служанка! – презрительно фыркнул губернатор.
– Для моей тети Агнес Гертруда всегда была компаньонкой, так же как и для меня сейчас.
Губернатор вздохнул, как показалось графу, с раздражением.
