вид у нее все равно усталый.
А вот ее мать выглядела просто сказочно в облегающих брюках из красного шелка и обтягивающей курточке. С золотистыми волосами до подбородка и ярко накрашенными губами, Кэтрин Бэйтс, дважды разведенная, не потеряла желания выглядеть круто и привлекать мужчин.
Пока мать беспрерывно трещала о том о сем, Лисса вывела ее через кухню к машине.
– Садись, мама, поехали. По пути поговорим, а то я с голоду умираю.
– Ты и раньше так говорила, – заметила мать, – а потом клевала как птичка.
Лисса оставила это замечание без ответа, потому что задним ходом выводила машину из гаража.
– Куда теперь?
– «Суповая плантация»? – Мать смерила ее взглядом. – Нет, тебе не помешает мяса на косточках нарастить. Может, к Винсенту?
– Паста. Ням-ням!
Облизав губы, Лисса взялась за баранку и вырулила за пределы кондоминиума. В такой чудесный день, великолепно отдохнувшая, она чувствовала, что весь мир у ее ног. До чего же прекрасно быть бодрой и счастливой. Она почти забыла о том, как это здорово.
В итальянском ресторане «У Винсента», как всегда, было оживленно, но им удалось без особого труда устроиться за столиком. Скатерти в красно-белую клетку и деревянные стулья создавали впечатление сельского интерьера. На каждом столике горели свечи, и Лисса тут же принялась уминать за обе щеки только что испеченный розмариновый хлеб.
– Эй, вы только взгляните! – одобрительно воскликнула ее мать и высоко подняла бокал, давая понять, что хочет заказать вина. – Сомневаюсь, чтобы твоя сестрица лопала с таким же аппетитом. Акушерка говорит, что у нее опять будет мальчик. Она пытается придумать имя.
– Ага, она мне говорила. – Окунув очередной кусок хлеба в оливковое масло, Лисса пожала плечами и потянулась за меню. Жизнерадостная итальянская мелодия пыталась пробиться сквозь гомон посетителей, но в целом оживленная атмосфера заведения была именно такой, какая требовалось Лиссе, чтобы снова ощутить себя частицей цивилизованного мира. – Я сказала ей, что могу посоветовать лишь имена, которыми люди называют своих домашних любимцев. Но ее это не воодушевило.
– А вот я рекомендовала твоей сестрице взять ту книгу, которую я для нее купила, и прочесть список имен по алфавиту, от начала до конца. Адам, Алекс… Элиот…
– Эйдан! – неожиданно вырвалось у Лиссы. Внутри ее разлилось тепло, и она со вздохом добавила: – Сама не знаю почему, но я просто влюблена в это имя.
Стояла прекрасная Сумеречная ночь. Небо походило на эбеновое, испещренное звездами одеяло, а доносившийся издалека шум множества водопадов соперничал со смехом и приглушенными мелодиями. Стражи, утомленные трудами прошлой ночи, расслаблялись, сбрасывая усталость и напряжение. Однако для Эйдана работа еще только начиналась.
Пройдя под массивными вратами храма Старейших, он остановился возле чозуя. Набрав черпаком воды, он прополоскал рот, вымыл руки и только
