допустит нас к себе, когда будет готова. Нельзя сказать, чтобы мы были безотлагательно ей нужны.
– Возможно, это она нужна нам.
Не меняя позы, Эйдан обвел взглядом море лиц, наполовину прикрытых капюшонами темно-серых сутан, а потому казавшихся совершенно неразличимыми. Единая сущность.
– Почему?
– Она спрашивает о тебе.
У него перехватило дыхание. Она помнит его! На сердце потеплело, но он скрыл свою реакцию за ничего не значащим вопросом:
– И что с того?
– Как вышло, что ты назвал ей свое настоящее имя?
– Она спросила, как меня зовут, и я просто ответил правду.
– Почему она видит сквозь все личины, под которыми мы к ней приближаемся?
– Она доктор. И смышленая особа.
– Может, она Ключ?
– Нет, – нахмурился Эйдан. – Если бы вы знали ее, то сразу бы поняли, насколько нелепо это предположение. Она никогда не открыла бы врата для Кошмаров. Она, как и мы, боится их. К тому же у нее наименьший уровень контроля над сном, с каким я вообще когда-либо сталкивался. Ей даже свет зажечь не под силу, так что она проводит время в кромешной тьме.
– Нам необходимо направить других Стражей, чтобы они, вступив с ней в контакт, могли подтвердить твою правоту, но она не пускает нас. Если нам не удастся получить доступ, мы должны будем предположить худшее – и уничтожить ее.
Эйдан сцепил руки за спиной и принялся мерить площадку шагами, пытаясь найти способ опровергнуть их необоснованные подозрения.
– Что я могу сделать, чтобы убедить вас?
– Отправляйся к ней снова и уговори ее открыть для нас дверь.
До сих пор он и желал этого, и боялся. Почти всю прошедшую неделю он не мог отделаться от постоянных мыслей о ней. Все ли у нее в порядке?
Она думала о нем…
Он слегка вздрогнул. Он побывал в ее сознании и подсознании, знал, что представляет она собой на всех уровнях. Знал ее так же, как она знала себя сама, и то, что он видел, ему нравилось и пробуждало желание провести больше времени в ее обществе.
Его тянуло к ней, но столь же сильно было и стремление избежать дальнейшего общения. Он воспринимал это как сласти, выставленные перед изголодавшимся человеком, и считал, что, как бы ни были они чудесны на вкус, голода они не утолят, а лишь усилят. Каковое предположение подтверждалось опытом всей его жизни.
– Если ты не пойдешь, Кросс, ты не оставишь нам выбора.
Угроза тяжело повисла в воздухе. Требование снова посетить Спящего не являлось чем-то совсем уж неслыханным, однако такое случалось редко, а к Избранным Воителям и вовсе не обращались ни с чем подобным. Но ему и при этом удалось сохранить обычную внешнюю невозмутимость.
– Разумеется, я пойду.
– Она останется твоим предназначением до тех пор, пока не откроет доступ другим Стражам.
На сей раз ему все же не удалось
