style="font-size:15px;"> Старик поклонился еще ниже, уже как хозяину.
– Люди Волка, ваша милость, – ответил он горько. – Почему напали?.. Почему нападают на тех, кто слабее?
У дымящейся ограды мужчина с плотницким топором в руках, в двух шагах старик вниз лицом, раскинутые руки загребли по горсти земли и застыли, из спины торчит оперенная стрела.
Староста развел руками:
– Враги услышали вас, ваша милость. Иначе бы всех сожгли.
Гунтер потемнел лицом, смолчал, но подошел Зигфрид, разгоряченный, но разочарованный не удалось выказать доблесть в схватке.
– Сэр Ричард, вас начинают испытывать на прочность. Как и Галантлара.
– Что от меня хотят?
Зигфрид хохотнул:
– Познакомиться!
Гунтер пояснил:
– На деревни нападали и раньше, ваша милость. У сэра Галантлара были куда богаче угодья, чем ныне. И деревень у него было, было… Но в последние годы он почти не показывался из замка, так что соседи обнаглели. Если не дать отпор, то и эту захватят. Сейчас нам просто показывают, что мы защитить ее не в силах.
Я стиснул челюсти, чувство бессилия накрыло, как холодный дождь среди открытого поля. Я в самом деле не в состоянии защитить деревни, расположенные далеко от замка. А они все далеко, что и понятно: если прямо у замка, то хоть и защищеннее, но зато развеселившийся хозяин то девок потребует себе и солдатам на потеху, то ради шутки велит кого-нибудь повесить или поставить вместо живой мишени…
– Прислать сюда лучников, – сказал я неуверенно. – Все-таки защита!
Гунтер в сомнении покачал головой.
– Ваша милость, у нас нет их столько. Вы обещали дать лучников на охрану Больших Сверчков от сэра Гуинга Одноглазого. Это значит послать всех, кто уже научился бить из составных луков. Кампа… кумпо…
– Композитных, – подсказал я.
– Да-да, их самых. Хорошие луки, ничего не скажешь! С одной стрелы прошибают рыцарские доспехи. Но научить стрелять из них не просто. Да и не каждого научишь… так что сюда послать просто некого.
Я зажмурился, помотал головой. В череп стучат горячие волны, на миг в глазах покраснело, я опомнился негоже мне, интеллигенту, впадать в примитивную ярость первобытного викинга или рыцаря, что почти одно и то же.
– Возвращаемся, – сказал я. – По дороге будем думать, как защитить своих людей. Возвращаемся! Я не могу посмотреть им в глаза и признаться, что ничего не могу поделать.
Тюрингем, стараясь быть самым услужливым из оруженосцев, то и дело заезжал далеко вперед, проверял дорогу, как он объяснял, хотя что ее проверять, едем не через дикую сельву, здесь обжитые земли, но однажды мы увидели, как несется навстречу, едва не загоняя коня, с истошным криком:
– Войско сэра Гуинга Одноглазого и лорда Гелейна осадили замок волшебницы Клаудии!
Гунтер покрутил головой:
