ты не будешь нарушать правила. Потому что именно из-за этого юные девушки попадают в беду.
Кейт тут же подумала о вечеринке старшеклассников, так печально завершившейся для Талли.
На следующей неделе Кейт почувствовала, как изменилось отношение к ней одноклассников. Всем нравился ее внешний вид, и ее перестали избегать на переменах. А быть подругой Талли Харт само по себе означало, что с тобой все в порядке.
Да и родители заметили перемену. Обычно за обедом Кейт сидела молча, а теперь просто не могла наговориться. Истории сыпались из нее одна за другой. Кто с кем встречается, кто победил в соревнованиях, кому сделали замечание за приход в школу в футболке с надписью: «Займемся любовью, а не войной», где Талли стрижет волосы (в Сиэтле, у парня по имени Джин Хуарес – разве не круто?) и какой фильм будут показывать в выходные в открытом кинотеатре для зрителей на автомобилях.
Кейти все еще рассказывала маме про Талли, когда они вместе вытирали посуду после ужина.
– Я так хочу, чтобы вы с ней познакомились. Талли такая классная! Все любят ее, даже торчки.
– Торчки?
– Ну, наркоманы или токсикоманы…
– О! – Мама забрала у Кейт стеклянную форму для рулета и вытерла ее сама. – Я расспрашивала про эту девочку, Кейти. Она пыталась купить сигареты у Альмы в аптеке.
– Может, Талли покупала их для своей мамы?
Миссис Муларки поставила форму на кухонный стол.
– Сделай мне одолжение, Кейти, – сказала она. – Будь благоразумна, когда находишься рядом с Талли Харт. Я не хочу, чтобы ты последовала за ней, когда с ней что-нибудь случится.
Кейт бросила губку в раковину с мыльным раствором.
– Не могу поверить, что это говоришь мне ты, мама! А как же все твои речи про то, что надо рисковать. Ты все время твердила мне, что надо завести друзей, а как только у меня появилась подруга, намекаешь мне, что она отвязная девчонка.
– Но я вовсе не называла Талли…
Кейт выбежала из кухни и бросилась к лестнице. Ей казалось, что мать вот-вот окликнет ее и прикажет вернуться, но ничего такого не происходило – ее драматическое бегство проходило при полной тишине.
Наверху она вбежала в свою комнату и для пущего эффекта хлопнула посильнее дверью.
Но мама так и не появилась, и часам к десяти Кейт почувствовала себя как-то неловко. Неужели она так сильно обидела маму? Встав с кровати, Кейт принялась мерить шагами тесную комнату. Раздался тихий стук в дверь.
Кейт быстро кинулась в кровать и постаралась изобразить на лице равнодушное, скучающее выражение.
– Да…
Дверь медленно открылась. На пороге стояла миссис Муларки в красном бархатном халате в пол, который они подарили ей на прошлое Рождество.
– Можно мне войти? – спросила она.
– Как будто я могу тебя остановить!
– Да, можешь, – спокойно произнесла мама. –
