кондиции, чем бедняга Мертон. Я по-прежнему одевался с иголочки – это было у меня в крови, – покупал дорогую обувь и не забывал заправлять рубашку в брюки, исходя из принципа «кто неряшливо одет, тот неряшливо пишет». Но даже с очень большой натяжкой меня нельзя было назвать преуспевающим человеком. Мне шел сорок третий год – староват для писателя двадцать первого века и уж точно слишком стар для новомодных писательских ранжировок, – а выглядел я еще лет на десять-двенадцать старше своего возраста. Я не стал продлевать абонемент в тренажерном зале, увеличил потребление вина до двух бутылок за вечер, перестал стричься и подравнивать брови.
Со стороны могло создаться впечатление, что я ни с кем не хочу иметь дела (собственно, так оно и было).
Но меня гораздо больше беспокоил тот факт, что никто не хотел иметь дела со мной. Я был как запущенный сад, который обходили стороной даже торнадо.
5. Я, Я, Я
Возможно, я сгущал краски – представителям отмирающей профессии свойственно жалеть себя и пенять на злую судьбу. Ванесса не принимала мои страдания всерьез, полагая, что я просто-напросто нуждаюсь в отдыхе. По ее словам, мне не мешало бы развеяться, сменить обстановку, провести какое-то время вдали от нее – и это притом, что мы без малого двадцать лет прожили вместе.
– То есть отдохнуть от тебя?
– От своей работы. И от себя самого. Побудь кем-то другим для разнообразия.
– Я и так слишком часто бываю кем-то другим. В этом состоит моя работа.
– Ни хрена подобного. Ты – это всегда ты. А в книгах ты лишь придумываешь себе другие имена. Я издал типично супружеский вздох.
– Только не надо этих звуков, – сказала она.
Я изобразил типично супружеское пожатие плеч, но ее это не остановило.
– Освободись от себя самого. А если тебе нужен отдых от меня, отдыхай на здоровье. Я тебе препятствовать не буду. Когда такое было? Взгляни на меня. Скажи честно. – Она просунула ладонь меж моих бедер. – Будь честен с самим собой.
Когда такое было?
Начиная возбуждаться, я позабыл начало вопроса:
– Когда было что?
Она убрала руку:
– Когда я тебе препятствовала?
– Никогда, – сказал я.
– Спасибо за честный ответ.
Я ждал, когда ее рука вернется на то же место. Не таким ли способом жены вознаграждают мужей за честность?
– Но это не означает зеленый свет для одной из твоих литераторских интрижек, – продолжила она. – Я ведь сразу догадаюсь. Ты знаешь, я всегда угадываю такие вещи. Достаточно услышать по телефону твой слащавый голос и увидеть дрянные букеты, которые ты начинаешь слать по два раза на дню. В таком случае резвись на здоровье, но не рассчитывай найти меня здесь, когда вернешься.
– Если вернусь…
Это прозвучало так, будто я хотел с ней расстаться. Но ничего такого я не хотел. Я любил Ванессу. Она была второй по значимости женщиной в моей жизни. Мне была нужна лишь тема для такой книги, которую захочет прочесть
