она так устала заботиться о бабуле одна, без отца, без братьев и сестер. Конечно, в доме престарелых о ней заботятся, но конкретно до нее там никому нет дела. А ведь Лэйни и самой просто необходима моральная поддержка, так что нечего удивляться, что она так размякла, когда увидела, что Далтон шокирован ее словами.
– Прости, я и не знала, что бабушка так много для тебя значит.
Далтон поднял глаза, по его лицу скользнуло удивление, и Лэйни сразу поняла, что ошиблась.
– Не важно, – добавила она и, чтобы скрыть раздражение от своей ошибки, стала подбирать валяющиеся на полу мелки.
Далтон молча за ней наблюдал, а потом заметил:
– Ты на меня сердишься.
– Нет, – выдохнула Лэйни, перекладывая книжку с картинками, – я сержусь на себя, ведь на какую-ту секунду мне действительно стало тебя жаль, я даже забыла, что ты – Кейн. Холодный и бессердечный, как и все в вашем роду.
Лэйни нахмурилась, услышав собственные слова. Ну и кто сейчас холодный и бессердечный? Да она сама сейчас холодна, как полярный ледник. А ведь когда она дотронулась до его руки, то в его взгляде пылал настоящий жар, ошибиться она не могла. Ну и что ей теперь делать?
Но не успела она еще все это додумать, как Далтон заговорил:
– Ты действительно так обо мне думаешь?
Лэйни покачала головой и продолжила собирать мелки.
– Ну как мне думать о тебе? Я говорю, что у моей бабушки болезнь Альцгеймера, а ты изображаешь сочувствие, чтобы добиться моего согласия. – Лэйни посмотрела ему прямо в глаза, надеясь, что он со стыдом отвернется, но он ответил на ее взгляд. – А я и не думала, что ты такой мерзавец.
– Ты думаешь, мне не жаль твою бабушку? А ведь она очень много для меня значила.
Лэйни фыркнула, выковыривая маркер из-под стола.
– Не переигрывай, вежливого сочувствия вполне достаточно, не забывай, что истинный Кейн никогда не будет горевать из-за какой-то служанки.
– По-твоему, я даже не способен испытывать каких-либо чувств к женщине, заботившейся о нашем доме более тридцати лет? – холодно поинтересовался Далтон.
– Нет, по-моему, ты огорчился, что ничего от нее не узнаешь.
Лэйни замолчала, наконец-то поняв очевидное. Далтон хочет узнать что-то о делишках своего отца, а о деньгах ничего не знает. Можно выдохнуть. Вот только манипулировать собой она все равно не позволит.
– Я не верю, что тебя волнует судьба моей бабушки, она никогда не была заботливой и ласковой, так что даже я сама не питаю к ней особой любви. – Лэйни подошла к столу и взяла ключи. – Мои занятия начинаются через пять минут, – напомнила она, взяла сумочку, направилась к выходу и картинным жестом открыла дверь, уступая дорогу Далтону.
Он медленно подошел к ней, даже не потрудившись вытащить руки из карманов, и вместо того чтобы выйти в коридор, придвинулся к ней так близко, что Лэйни невольно попятилась и уперлась поясницей в дверную ручку.
Лэйни
