одним ударом.
Эгорд время от времени заковывает ступени гладкой оболочкой льда, твари проскальзывают, падают стая за стаей, но когти стирают лед в пыль.
– Это сон, веселый сон! – истерически напевает Тиморис. – Уснул на солнцепеке, снятся всякие уродцы… Ивисса, наверное, уложила меня в кровать, делает холодные компрессы, а я сплю себе, отдыхаю!.. Ля-ля-ля, мне весело, получай в рыло!
– Камалия, сколько еще бежать? – Эгорд пинает голову змееподобной твари. – Твои заклинания могут узнать, сколько над нами уровней и где Клесса?
– Они лишь говорят, мы на верном пути! – Жрица рубит демона, пять лучей венчают пальцы, словно длинные когти, проходят сквозь врага как через масло. – На пути к тому, что ищем!
– А откуда этим заклинаниям знать, что ищем?! – Тиморис брезгливо отпихивает липкие щупальца убитого демона. – Сами-то не знаем… Может, думают, что ищем смерть!
– Тогда бы указали прыгнуть вниз. – Эгорд пускает сгусток ледяного пара за спину Тимориса, ступени обрастают льдом. – Не рассуждай, руби.
– Ну да, куда уж нам, черни богомольной, – ворчит Тиморис, изловчается на бегу отвесить издевательский поклон, – пусть господари головы ломают, наше дело простое, маши чаще, отдыхай меньше…
Лестница вздрагивает, троица едва не падает вслед за очередью монстров.
Грохот и дрожь повторяются, раз за разом, между встрясками замечается строгий промежуток, беглецы ощущают момент следующего землетрясения, заранее приседают, хватаются за выступы в колонне.
Так и двигаются: пережидают странное буйство тверди – и опять вверх. Даже нет нужды замораживать лестницу, Тиморис избавлен от необходимости оборачиваться и колоть настырных монстров – осыпаются как снег с деревца.
Дрожь сильнее, громче, будто кто-то приближается, стоять трудно даже на коленях.
Эгорд заглядывает вниз.
Земля изрыта широкими колодцами, по краям высокие блестящие бугры свежих насыпей. Колонна тоже продырявлена множеством ям, подножие завалено склоном обломков.
Часть колонны взрывается, из-под бутона каменных глыб выныривает огромный краснокожий червь. Эгорд оступается, тело перевешивает за лестницу, но вовремя хватает за руку Камалия.
Червь описывает в воздухе жирную дугу, вращается как смерч, пасть похожа на черный цветок из трех длинных клювов, острия вонзаются в лестницу, сверлят, здоровенные глыбы разлетаются как стружки, над потоком демонов проливается каменный дождь, самые невезучие превращаются в фарш.
– Бежим! – кричит Камалия.
– Чего застыл, пейзаж красивый?! – толкает в спину Тиморис. – Шевелись!
Дрожь ощущается постоянно, колебания все сильнее, будто трясется мир.
– Вижу проход! – Камалия посылает вверх ослепительный луч, спустя миг падает прожженный насквозь крылатый демон.
– Этой гусенице камень не преграда! –
