голубую книжицу. Не дождавшись благодарности, он продолжил: – Автомобиль я продавать не стал. Захочешь, сам избавишься. Но я бы не советовал, дефицит, все-таки. Пока он стоит в моем гараже. Там же некоторые личные вещи. Вот ключи.
– Спасибо, – выдавил Тихон. Всё в этом городе ему напоминало о беззаботной счастливой юности, когда были живы родители.
– Ты теперь завидный жених! Хвост пистолетом – и за дочерью академика! – Автомобиль остановился у четырехэтажного длинного здания с одним подъездом. – Приехали. Это офицерское общежитие. Здесь я выбил комнату для тебя. Будут трудности, обращайся. Телефон знаешь.
Заколов не спешил покидать автомобиль.
– Виталий Степанович, не могли бы вы подбросить меня к госпиталю?
– Ну и непоседа ты, Заколов. Весь в отца. Я думал, на озеро помчишься в такую-то жару. А кто там у тебя? Сердечная зазноба?
– Друг в реанимации. Из Афгана.
– Ну ладно, выгружай вещи. Сначала меня на службу, а потом водитель отвезет тебя к госпиталю. Но ждать не будет!
– Спасибо, – искренне поблагодарил Тихон. Ему не давало покоя пророческое письмо Виктора Королькова. Он спешил увидеть друга, чтобы понять тайну зловещего послания.
5. Госпиталь
В госпитале Заколов первым делом разыскал Екатерину Гладкову. Бывшая одноклассница после окончания медицинского училища работала медсестрой хирургического отделения. Это она сообщила Заколову и Евтушенко о тяжелом ранении Витьки Королькова.
– Тихон! – Узкие бледные губы Кати расплылись в счастливой улыбке. Она держала какую-то бутылочку, но все-таки исхитрилась поправить каштановую челку, выбившуюся из-под белой пилотки. – Тихон, какой ты стал…
Худенькая одноклассница, превратившаяся в медсестру, смущенно умолкла.
– Давно не виделись, – согласился Заколов. – Катя, как сейчас Витька?
– А я думаю, кто меня спрашивает? – Широкая бесхитростная улыбка придавала серьезной девушке глупый вид. Так было и в школе. Погружаясь в счастье, она неизменно расставалась с интеллектом. Тихон задержал взгляд на крупной родинке на стыке носа и щеки девушки. Катя заметила движение его глаз, и сразу нахмурилась. Она всегда стеснялась коричневого пупырышка на лице.
– Я хочу повидаться с Корольковым, – напомнил Тихон.
– К нему нельзя. Он в реанимации.
– Катя. – Тихон взял девушку за костлявые плечи и чмокнул в кончик носа. Над белым воротничком медсестры, застегнутым на все пуговицы, контрастно проступил розовый румянец. Не позволяя новой волне счастья окончательно затопить разум девушки, Заколов мягко потребовал: – Ты должна провести меня к нему.
– Шаповалов запрещает.
– Кто это?
– Главный хирург.
– А мы не будем ему говорить.
– Другие скажут. – Екатерина скользнула взглядом по ладной фигуре Тихона и стряхнула нерешительность. –
