вяло поднял руку.
– Слушаю.
– Я кое-что не понял. Как нечто могло повредить нижние слои и не задеть верхние?
– Свинец в краске, – ответил ему Пендергаст. – Он среагировал на излучение, как и серебро. Свинец хорошо поглощает радиацию. Доктор, а дополнительное обследование на месте выявило какие-нибудь следы радиоактивности?
– Абсолютно никаких.
Карлтон кивнул:
– Отметь это, Сэм, понял?
– Конечно, сэр, – отозвался один из младших агентов.
Дьенфонг перешел к следующему слайду:
– Последнее – участок креста крупным планом. Излучением оплавило только крест. Ни один конвективный источник на такое не способен.
– Какой тип излучения может воздействовать на металл, не затронув плоти? – спросил Пендергаст.
– Рентгеновское излучение, гамма-лучи, микроволновое излучение, дальняя область инфракрасного спектра, определенный спектр радиочастот, не говоря уже об альфа-лучах и потоках быстрых нейтронов. Все они вполне естественны, неестественной была мощность излучения.
Тут бы Карлтону вставить свое, но директор молчал. Вместо него снова заговорил Пендергаст:
– Точечная коррозия ни на что вас не натолкнула?
– Пока нет.
– Никаких догадок?
– Я не строю догадок, мистер Пендергаст.
– Но ведь так воздействовать на крест мог мощный пучок электронов, вы не думаете?
– Только в условиях вакуума. В воздухе пучок рассеялся бы, скажем, в миллиметре или двух. Я уже сказал, это могло быть инфракрасное, рентгеновское или микроволновое излучение. Если не считать, что создают такие пучки лишь передатчики весом в несколько тонн.
– Вы, конечно же, правы, доктор. Но что вы думаете о предположении, высказанном в «Нью-Йорк пост»?
Резкий поворот слегка огорошил Дьенфонга.
– Я, – помолчав, сказал он, – не имею привычки опираться в работе на предположения «Пост».
– Они высказали догадку о том, что душу Джереми Гроува забрал дьявол.
Возникла небольшая заминка, во время которой по залу пробежали редкие смешки. Очевидно, Пендергаст шутил. Или нет?
– Под такой версией, мистер Пендергаст, я бы не подписался.
– Вот как?
– Я буддист, – улыбнулся Дьенфонг. – Для меня дьявол скрыт в человеческом сердце.
Глава 18
У входа в Метрополитен-оперу бурлил людской поток, но графа Исидора Фоско Пендергаст нашел быстро. Массивную фигуру, застывшую в театральной позе у фонтана Линкольн-центра, фэбээровец не спутал бы ни с кем.
По случаю премьеры «Лукреции Борджа» Доницетти Фоско нарядился в идеально подогнанный белый фрак, не забыв о гардении в петлице. Вместо обычной жилетки он щеголял роскошным гонконгским шелком с серыми и белыми парчовыми вставками. Пудра довела его ухоженные щеки до розового совершенства, а седые волосы завивались львиными кудрями.
