наставительно поднял я палец, – это ты верно сказал: люди! А вот теперь ответь мне: те сельчане, что здесь живут, они тоже к нашему королевству относятся?
– Ну, конечно! Они ведь на нашей земле живут, нашему королю подчиняются.
– Вот видишь! А вы их бить собрались. Кто ж бьёт того, кого защищать должен?
– Они первые начали! – опять завёлся было Дворянчик.
– Уж ты-то помалкивай, – бросил я ему, – кто бы говорил…
– Сиди уже, – приобнял его за шею Степняк, и ухмыляясь, добавил, – а то сержант тебя обратно к папочке отправит…
Вспомнив, что я нагородил в трактире, заулыбались и остальные.
– Да, сержант, – уважительно покачал головой Цыган, – я чего только не слышал в своей жизни. Но чтоб вот так с ходу, безостановочно и, главное, правдоподобно «ездить по ушам» слушателям. Такое не часто встречается. Где ж вы так наловчились?
– Жизнь всему научит, – улыбнулся и я, – ну, так вот, парни. Подведём итог. Нам с местными надо жить в дружбе и взаимопонимании. Иначе ничего путного у нас тут не получится. Надеюсь, это всем понятно?
Возражений не последовало. Похоже, поняли все.
«Уж не знаю, как другие, а мне этот сержант нравился. Хоть и жёсткий он, и гоняет нас, как шкетов неразумных, а всё же чувствуется в нём отношение к нам человеческое. Я это особенно заметил, когда он историю Одуванчика выслушал, да разрешил ему куклу сестрёнкину оставить. И как потом, в трактире, за Дворянчика заступился, не отдал деревенским под наказание. У меня мастер-кузнец такой же был. Всегда за меня, да и вообще – за своих, заступался. А глянешь на него – страхолюдина, каких мало! Упаси Высший с таким по ночи на улице повстречаться – сам на дорогу замертво рухнешь. А сердце у него было доброе. Особо он детей любил… Вот и десятник наш, похоже, из таких же будет… А то, что он вместо имени Степняком меня обозвал, так поначалу мне тоже, как и остальным, обидно было. Всё ж таки, у меня своё имя есть, отцом-матерью дадено. А потом – ничего. Привык. Даже нравиться стало…»
Пост
Сидя в седле, я внимательно и неторопливо оглядывал окрестности. Слева, в полумиле от того места, куда нас привёл проводник, через хребет на восток уходил перевал. Дорога была не наезженная, высокой травой поросшая. Видать, не часто здесь люди на ту сторону ходят… По обеим сторонам перевала ввысь уходили вершины двух скалистых хребтов, раскинувшихся вправо и влево столь же скалистыми отрогами. Как сообщил мне молодой проводник с интересным именем Скилдун, на ближайшие несколько миль в обе стороны дорог за хребет больше не было.
– Вот здесь, у скалы, господин сержант, и есть самое удобное место для поста вашего, – ткнул пальцем Скилдун, – лучше и не придумаешь. И перевал рядом, и от ветра прикрыты будете. А там, под скалой, и родничок имеется. Вода, значит, завсегда при вас будет.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив
