от них и от Бога.
– Да он романтик, – поморщившись, пробормотал Ковард.
– Тихо! – прошипела миссис Айренстоун краем рта и с опаской посмотрела на стоящего в отдалении Хьюмана. – Не судите, мистер Ковард, да не судимы будете.
Доктор хотел было что-то возразить ей, но тут от могилы раздался голос Хьюмана:
– Наконец-то тело этой язычницы, богохульницы и распутницы исчезло с моих глаз. Забудем о ней, ведь нам есть, о ком позаботиться – о живых!
После этих слов, он, даже не удосужившись перекреститься, направился в сторону здания, бросив на ходу Коварду:
– Постарайтесь побыстрее оформить заключение о смерти, потому что мне бы очень не хотелось, чтобы внешние силы, не имеющие понятия о том, какое благо мы несем обществу, задавали неудобные вопросы, в случае чего… И, не забудьте, это был сердечный приступ.
– Конечно, – ответил доктор и, чувствуя к себе легкое отвращение за то, что помогает этому чудовищу, очередной поймал себя на мысли о том, что, если бы ему представилась хоть одна возможность покинуть это проклятое место, он бы незамедлительно ей воспользовался.
– Сюзанна Вермонт была не такой уж плохой девочкой, – мрачно произнесла миссис Айренстоун, убедившись, что Хьюман отошел достаточно далеко. – Немного непослушная, немного своенравная и упрямая, – ее голос на мгновение утих, – не мне судить, но… Она была не безнадежна… У нее был шанс покаяться в своих грехах и вернуться к свету Господню. Жаль, она не смогла использовать этот шанс…
Женщина снова перекрестилась, продолжая смотреть на последнее пристанище Сюзанны Вермонт, быстро засыпаемое острым снегом, и на мгновение доктору показалось, что в ее глазах стоят слезы:
– И все же мистеру Хьюману виднее. У нас нет морального права оспаривать его понимание мира… В этом году мы потеряли двух девочек…
– А, между прочим, до конца года еще почти две недели… – вздохнул Ковард и вспомнил о Глории Хай.
4
– И чему же учит нас притча о ценности Добродетели в современном мире? – спросил Хьюман у аудитории, неспешно шагая по проходу между партами, и его уверенный голос гулко разнесся по учебному классу. – Попробуем узнать, что Китти Роббинс думает по этому поводу.
Он остановился перед ее партой и навис над девочкой в своем черном одеянии, словно смерть. Китти никогда не отличалась храбростью, а теперь, после созерцания тела Сюзанны, которую она почти не знала, и вовсе боялась поднять глаза, поэтому пригнула голову, словно боялась, что в следующую секунду Хьюман ударит ее и, изо всех сил стараясь не зажмуриться, уткнулась взглядом в лежащую перед ней раскрытую Библию.
Глория взволнованно смотрела на свою робкую подругу, понимая, что та сильно переволновалась и вряд ли будет в состоянии вымолвить хоть слово. Та все еще молчала, затаив дыхание и боясь пошевелиться.
– Мисс Роббинс, вы слышите меня? – ледяным голосом
