на плечо.
– Но ты прав, достаточно, – добавила она, наслаждаясь выражением его лица. Она грациозно поднялась и кивнула Алексии. Та разочарованно фыркнула, бросила плеть на землю и поспешила за подругой.
Тобиас сглотнул, глядя на бессознательную рабыню. По крайней мере, когда она очнется, боль уже уйдет. Хоть это хорошо.
– Унеси ее к лекарю, – велел он Треме.
Трема отвязал каро от столба и легко поднял на руки, Фол открыл перед ним дверь. Когда шаги стихли, Тобиас закрыл глаза и долго стоял, дожидаясь, пока тело перестанет лихорадить. Впереди был театр, где для важной гостьи играли лучшую постановку года, потом шикарный ужин, а до этого еще надо было успеть разгрести очередную кучу писем. Но после всего Тобиасу как никогда раньше хотелось послать все в глубины Бездны и уехать к черту из Криады.
Прихватив с собой каро.
– Где моя рабыня? – тихим страшным голосом спросил Тобиас, взяв за грудки имевшего несчастье дежурить ученика лекаря. Было уже за полночь. Пометавшись по лазарету и не найдя каро, Тобиас не то, что растерялся – волна ярости и страха застила его глаза. Если она умерла… Тобиас старался не продолжать эту мысль – любые ее вариации вели к дипломатическому скандалу.
– Она в ваших комнатах, – заикаясь, ответил мальчишка. – Управляющий сказал, она должна ночевать там.
Тобиас выдохнул и отпустил ученика лекаря.
– Все правильно.
Не став извиняться, он вылетел из лазарета.
Тихо прикрыв за собой скрипнувшую дверь, Тобиас остановился, привыкая к полумраку комнаты, разбавляемому только неверным светом фонаря на крыльце за окном – еще полчаса, и его потушат. На том же месте, что и прошлый раз, стояла кушетка. Сьерра лежала на животе, отвернувшись от двери. Ровное дыхание с предательским скрипом двери прервалось и стало совсем неслышным. Каро проснулась.
Тобиас обогнул кушетку и привычно опустился на толстую шкуру рядом. Взгляд задержался на торчащем из-под одеяла тонком забинтованном плече. В чем только виновата эта девчонка? Тобиас тряхнул головой, пытаясь избавиться от горечи, преследовавшей его весь день.
– Сьерра, – шепотом позвал он, вглядываясь в лицо рабыни. Ее глаза были закрыты, брови сведены, а тихое дыхание стало прерывистым. – Ты как?
Каро не ответила, и Тобиас со вздохом откинулся на мягкий бортик кушетки. Он уже поговорил с Фимером, столкнувшись с ним на выходе из лазарета, – серьезных увечий рабыня не получила, и через день-два оправится. Дорогие снадобья и мощная целительская магия быстро поставят ее на ноги.
– Я знаю, что ты не спишь, – сказал он, но в ответ не получил ни слова. – Мне жаль, что это произошло. Замия – она хуже Алексии. Если бы я не дал тебя выпороть, она бы разорвала помолвку, а это привело бы к конфликту с Чериадой. Император…
– Не надо, – тихим неровным голосом перебила его каро. – Зачем вы оправдываетесь перед рабыней, мой господин.
Тобиас
