побуждавших его избегать выражения своей точки зрения: "Не читавши романа, не смеем произносить нашего мнения; но судя по содержанию, мы видим, что предмет оного слишком стар и существует еще со времен Калдерона, который превосходно воспользовался сею же мыслью в своем "Чудотворном маге", взявши предания из легенд христианских. Разве одно очарование поэзии могло представить сей предмет в новом виде"32. Вероятно, П.В.Киреевский знал о тех неоднозначных оценках, которые вызвало появление "Эпикурейца" и в Англии, и во Франции. Из соображений осторожности замалчивались антиклерикальные мотивы произведения Мура, способные воспрепятствовать появлению русского перевода в условиях ужесточившейся цензуры.
В послесловии к статье "Свидание с Байроном в Генуе. Отрывок из "Путешествия в Италию" Ж.—Ж.Кульмана (Coulmann)", опубликованной в 1827 г. "Московским телеграфом", содержится ставшая традиционной мысль, что "никто лучше Мура не может сблизить нас с Байроном"33. Публикация статьи, рассказывающей о знакомстве автора-путешественника с Байроном в Италии в 1823 г., сопровождалась разъяснениями, автором которых, по указанию М.И.Гиллельсона со ссылкой на запись С.Д.Полторацкого34, был П.А.Вяземский, сокрушавшийся по поводу утраты ценнейших дневниковых записей Байрона: "В характере и в жизни Байрона много психологических загадок. Для сокращения времени и облегчения труда стали их разгадывать клеветою. Решение прекрасной задачи предлежит будущему жизнеописателю и судье Байрона. Как не вспомнить при сем и не пожалеть об утрате собственноручных Записок Байрона! Сколько погибло <…> с ними ключей к любопытным тайнам!"34. В сопровождавшей статью публикации письма А.—Л.Беллок, написанного специально для "Московского телеграфа" 29 января 1826 г., содержались сведения относительно начала работы Мура над записками о Байроне, причем автор письма и сама до конца не знала, о чем идет речь – о переработке утраченного байроновского дневника или о создании Томасом Муром оригинального произведения о друге: "Думаю, что сочинение, которое наилучше представит нам полное изображение жизни и характера лорда Байрона, еще у нас впереди. Г-н Томас Мур <…> имеет еще в руках любопытные рукописи <…>. Говорит ли он об отрывках из знаменитых Записок, коих утайка возбудила в Англии столь сильное негодование против друга, коему были они вверены? Другие ли то бумаги, отданные г-ну Муру прежде или после смерти лорда Байрона? Я решить не могу"35.
В 1827 г. "Московский телеграф" вновь проводил мысль о триумвирате поэтов, впервые озвученную в русской периодике начала 1820-х гг. Автор анонимной статьи "Биографии знаменитых современников", опубликованной в № 23 журнала, сообщал, что англичане включают Мура "в триумвират новейших поэтов британских с Байроном и В.Скоттом"36. Выражая сожаление относительно того, что в России нельзя до конца понять, с каким восхищением принимают англичане каждое новое произведение Томаса Мура, автор "Московского телеграфа" перечислял далее заслуги ирландского барда в области стилистики,
