вы? Тут ничего нет.
Прю нахмурилась и поднесла руку поближе к лицу. Шапель оказался прав. Никакой отметины не было. Она перевернула ладонь. И опять ничего.
Прю могла поклясться, что царапина была, но почему же зажила так быстро?
– Скоро рассвет. – Голос Шапеля прорезал ее мысли. Он наблюдал за бледнеющей луной с хмурой складкой на лбу. – Нам пора вернуться в дом.
Прю невольно усмехнулась в ответ на его тон.
– Все еще беспокоитесь о моей безопасности, мистер Шапель?
Шапель явно не разделял ее веселья.
– Нет, о своей.
Трудно было понять, шутит он или нет.
– Если слишком заботиться о безопасности, впоследствии можно об этом пожалеть, – усмехнулась Прю.
Он склонил голову набок:
– Как и о безрассудстве.
Для человека еще молодого он воспринимал себя, пожалуй, уж слишком серьезно. Прю улыбнулась ему.
– И часто ли вам приходилось испытывать сожаление, сэр?
У Шапеля вырвался сухой смешок.
– Порой кажется, что вся моя жизнь состоит из одних только сожалений.
Прю его прекрасно понимала.
– Ну а я отказываюсь и дальше продолжать в том же духе, – заявила она, подавив желание ткнуть пальцем в могучую стену его груди. – Единственное, о чем я надеюсь не пожалеть, когда придет мой смертный час, так это о том, что никогда по-настоящему не жила.
Губы Шапеля сжались в тонкую полоску, лицо омрачилось, словно он принял ее слова близко к сердцу.
– Я тоже надеюсь, что не пожалеете, Прюденс.
Она стояла слегка ошеломленная звуком собственного имени на его устах и серьезностью его тона. А Шапель повернулся и зашагал в сторону дома.
Он сказал это так, словно мог сыграть какую-то роль в ее печальной судьбе – что, конечно же, невозможно. А еще Прю не могла избавиться от ощущения исходящей от него опасности. Не физической, а скорее эмоциональной. Это убеждение подкреплялось ощущением утраты, которую она ощутила после его ухода, и желанием хотя бы еще раз вызвать на его губах улыбку.
– Благодарю вас за прогулку.
Бросив на нее беглый взгляд, Шапель беззвучно прикрыл дверь, и они снова очутились посреди темного безмолвия Роузкорт-Мэнор.
– Рад, что смог доставить вам удовольствие, мисс Райленд.
– В самом деле?
Что это было – простое жеманство или искреннее сомнение?
– А разве я дал повод думать иначе? Если так, приношу свои извинения.
Щеки Прю разрумянились от долгой ходьбы и ночного ветерка. Сладковатый запах ее крови обволакивал Шапеля, словно дорогие заморские духи. Хотелось спрятать лицо в изгибах ее шеи и просто вбирать ее запах в себя…
– Боюсь, я почти не оставила вам выбора, как только следовать за мной.
Он пожал плечами:
– Выбор есть всегда.
Теперь
