улице Баумана, наскоро перекусив в каком-то фастфуде, затем вокруг и внутри кремля, завершив прогулку у мечети Кул-Шариф, открытой несколько лет назад и являющейся теперь главным туристическим символом города.
– Это ведь новодел? – спросил Демид, задрав голову вверх и осматривая высокие минареты. – Мне Софья говорила, она же отсюда…
– Ну вроде, – сказал Стас.
– Есть ли в этом смысл – имитировать прежние предметы искусства? Даже такие монументальные сооружения…
– Думаешь, нет?
– Мне кажется, это как-то не по-настоящему. Ну, то есть все ведь знают, что это не та самая легендарная средневековая мечеть. Та была разрушена при взятии Казани. Все знают, что эта построена несколько лет назад…
– Эстетическое удовольствие от созерцания красивой архитектуры это не отменяет, – заметил Стас.
– Ну эт-то понятно… – ответил Демид. – Просто это как с тем парадоксом с кораблем Тесея получается. В той истории в корпусе корабля со временем заменили все детали, и потом стало непонятно, можно ли считать, что это все еще тот самый корабль или нет. Но там это происходило очень медленно, поэтому и не так явно, как здесь. Вот если бы его резко разрушили, а потом из новых досок собрали копию – всем ведь было бы сразу понятно, что это не оригинал, так ведь? Вот и тут то же самое…
– Опять все упирается в основной вопрос философии, – сказал Стас. – Что первично: материя или сознание? С точки зрения материализма, конечно, это полностью другой объект. С точки зрения идеализма, есть образ объекта, идея о нем. И в этом плане новодел очень даже спасает, поскольку поддерживает, подпитывает образ в сознании самим своим существованием…
– А ты, я смотрю, любишь все в пространные рассуждения увести.
– Если дают повод.
– Ну а если короче? – усмехнулся Демид и кивнул в сторону исполинского здания мечети. – Что об этом думаешь?
– Выглядит очень красиво. А ты что думаешь? Если короче.
– Глаз радует, но лично у меня сильных эмоций не вызывает. Искусство, по-моему, должно прежде всего именно это делать. Дергать за струны души.
– Мне кажется, тут больше религия, чем искусство.
– Как посмотреть – архитектура же…
Несколько раз Стас пытался начать разговор о том, чем занимается Демид на работе, но собеседник всякий раз отвечал уклончиво и отшучиваясь, в общем, уходил от темы. Лишь раз он сказал чуть больше, хотя яснее для Стаса его деятельность не стала:
– В двух словах не объяснишь. Работаю над спецпроектом. Очень крутая штука, изменит мир.
На просьбу коллеги рассказать подробнее об этом крутом проекте Демид в очередной раз свернул с разговора.
Побродив еще немного внутри кремля, молодые люди вышли наружу. На город опустились сумерки, в центре включилась подсветка зданий. Силуэт мечети в свете вечерней иллюминации выглядел сказочно и вызывал ассоциации
