с места. Хоть посмотреть, какова она на ходу. Поможешь?
Малькольм так и просиял:
– Конечно помогу, глупышка!
Часом позже Малькольм по самые подмышки увяз в двигателе. Я видела этот механизм перед покупкой. Кэмерон добросовестно показывал мне все детали, а я кивала и улыбалась, будто понимала, о чем речь. Будто слушала. После стольких лет в мастерской отца я была вполне подготовлена к самостоятельному ремонту на борту и многое уже успела сделать. Чем больше я возилась с деревом и краской, тем большему училась, и моя «Месть» превращалась во вполне комфортабельную жилую баржу. Но двигатель – это уж для меня чересчур.
Разумеется, и возясь с двигателем, Малькольм не умолкал. Лишь только подняли крышку люка, за которым прятался двигатель, он как присвистнул, так и пошел:
– Красота!
– В самом деле?
– Выглядит вполне себе, – сказал он. – Может, его нужно хорошенько смазать, и все дела. Ты еще не пробовала его запускать?
По тупому выражению моего лица нетрудно было угадать ответ. Малькольм сбегал в рубку, понажимал кнопки. Ничего не произошло.
– Аккумулятор заряжала?
Конечно же ничего я не заряжала.
– У тебя отличный генератор, ты хоть это знаешь?
– Правда?
– Считай, чертовски повезло. Новый генератор стоит целое состояние, а чтобы подняться вверх по течению, требуется нормальный генератор. К чему ты подключаться-то собиралась? – продолжал он, охватывая движением руки понтон, откуда на судно тянулись провода и водопроводные шланги.
– Об этом я не подумала.
– Похоже, ты мало о чем подумала. Тряпка найдется?
Я притащила из трюма старые тряпки и присела рядом с Малькольмом, следя, как он тщательно оттирает черную грязь с сочленений двигателя, с каких-то колесиков и рычагов.
– Так, – весело заговорил он, усаживаясь на пятки, – пока я тут вожусь, расскажи-ка мне, что у тебя стряслось в Лондоне.
– Не о чем особо рассказывать, – неуверенно ответила я.
Малькольм приостановился и пристально глянул на меня-.
– Не хочешь, не рассказывай, – сказал он. – Это я так, для поддержания разговора, только и всего. – И вновь занялся двигателем.
Я не то чтобы не хотела поделиться с ним. Господи, это было бы такое облегчение – кому-нибудь рассказать, но с чего же начать? И тут мне представилось, как я танцую. Вспомнились эти ощущения. Эта свобода.
– Ну, видишь ли, я была танцовщицей, – негромко начала я.
Малькольм знай себе ковырялся в двигателе.
– В раннем детстве меня отдали в балет. Я занималась балетом до двенадцати лет. Неплохо получалось, но для профессиональной балетной школы недостаточно хорошо. Не попав в школу, я переключилась на гимнастику. И тут тоже получалось неплохо.
– И что пошло не так? – не оборачиваясь, спросил он.
– Ну, во-первых, фигура стала меняться и вдруг оказалось, что я больше не подхожу
