год. Он взял в руку кулон, выполненный в виде сердечка, перевернул, чтобы обнаружить следы вскрытия, но золотая окантовка была нетронутой.
– Что ты там ищешь? – спросила она.
– Как минимум микрофон, а, может, и видеокамеру.
– Какой микрофон, какая видеокамера?
– Спроси своего отца…
– Полагаешь, что он может следить за нами?
– За нами – не знаю, но за тобой – однозначно. Поэтому, пожалуйста, приходи ко мне без этого кулона, без сережек. А кулончик твой мы в стаканчик и отправим в холодильник… Пусть доложит об этом своему шефу начальник службы безопасности, как его – Пал Палыч? Вы на связи, Пал Палыч? Мы ваш прибор помещаем в холодильник, он там не прокиснет.
– У тебя мания преследования? – усмехнулась она, глядя на то, как он кулон закрывал в холодильнике.
– Маньки, увы, нету. Но есть точная информация о том, что ты из-за меня у своего бати под колпаком.
– Зачем ты обостряешь с ним отношения?
– Не хочу я никакого обострения, но быть готовым к ответу на его шаги – это моя обязанность. Да, я не бизнесмен, и бизнесменом никогда не буду, вот он и делает всё для того, чтобы мы расстались.
– Успокойся, милый мой, я с тобой не расстанусь, потому что люблю тебя!
Она обвила его шею руками, страстно впилась в губы. Кровь ударила ему в голову, самообладание вновь покинуло его – последовало безумие любви, ненасытное, могучее и нескончаемое…
Глава четырнадцатая
– Я совсем запуталась. Своими глазами видела, как ты исчез в синем луче. По телику талдычат: никакого синего луча не было, он мне приснился! И ты на пресс-конференции заявил, что никакого синего луча не было. И что ты не доктор наук, не руководитель секретной лаборатории, а простой лаборант. А мне говорил обратное… Так где правда, а где вранье, Руслан?
Лида по семейной привычке ходила по комнате-кабинету и произносила свой спич в такт своим шагам. Руслан любовался девушкой, ее румянцем на щеках, который она принесла с мороза, и румянец еще не успел погаснуть. Он сидел за ноутбуком, а когда она появилась, повернулся к ней на вращающемся кресле, хотел встать, чтобы обнять ее или хотя бы поздороваться, но Лида не позволила ему это, решительно обеими руками, положив их ему на плечи, придавила его к креслу.
Такой свою любимую он еще не видел. Обычно перед тем, как придти она звонила ему, а в этот раз появилась без звонка, буквально ворвалась в квартиру, открыв дверь своими ключами, швырнула шубейку на тумбочку с обувью и стала вышагивать перед ним. В ее глазах, синих-пресиних, в которые он любил всматриваться, теперь словно пылал ледяной огонь.
– Во гневе ты прекрасна. Не Лидок, а сплошной ледок…
– Руслан! – вскрикнула она и от возмущения даже притопнула. – Отвечай!
Он не спешил с ответом. В течение несколько секунд перед ним пронеслась картина разговора Лиды со своей матерью. Валентина Александровна пришла к дочери,
