на стол и сел обратно в кресло, скрывая в тени комнаты сверкнувшие багровым глаза и проступающую на теле мрачную сеть. Он вовсе не хотел, чтобы рыцарь заметил метаморфозы в глазах собеседника и наделал глупостей, подобных тем, что натворил не так давно викарий. Шум на улице чуть усилился, послышалась брань и выкрики военных сержантов, которые не спутать ни с чьими другими.
Граф колебался, не сводя испуганно-восторженного взгляда с оружия. Ходящий не торопил и снова чуть наклонился вперед, чтобы свет камина освещал его лицо и участливый взгляд: аарк закончил менять форму лезвия в ножнах, и взбухшие артерии и вены снова понесли не черную жижу, а красную кровь. Дрожащая от волнения ладонь остановилась в пяди от рукоятки меча, не решаясь пройти это ничтожное расстояние. Где-то в глубинах сознания отчаянно, но едва слышно заверещала душа, заглушаемая гулкими, раскатистыми ударами сердца. Энрих оторвал взгляд от оружия и встретился с улыбающимися глазами гостя, словно ища ту крупинку смелости, которой ему сейчас не хватало. Кйорт медленно моргнул и едва заметно кивнул. Граф вздохнул и аккуратно, словно тонкую хрупкую тростинку, взял аарк. Крепкая рука сразу обхватила рукоять, как и положено руке воина брать меч: надежно, но мягко. Ничего не произошло. Рыцарь медленно потянул оружие из ножен. В неровном свете блеснуло широкое лезвие, усеянное сверкающими письменами. В глазах лорзана заблестел панический ужас, который сменился трепетом, и глаза наполнились слезами: он хорошо помнил, что во время поединка на клинке не было ни одной царапинки или щербинки, а сейчас все лезвие покрывала вязь тайных знаков и рун. Последние крохи сомнений смело резким порывом безграничной веры: меч был освящен. От неуверенности, достоин ли он держать подобное оружие, пальцы разжались, и аарк было покачнулся, норовя выпасть, но словно чья-то невидимая нежная и ласковая рука обхватила слабеющую кисть рыцаря и плотно прижала ее к рукоятке.
«Ч-ш-ш, – зашипел ласковый голос в голове, – ш-ш-ш, что же ты, воин. Не урони, другой возможности не будет».
– Дева Небесная, – прошептал рыцарь, – что же это?
«Похоже, у людей на все случаи одна фраза», – хохотнул голос, в котором смутно читались интонации нового знакомого лорзана.
Комната неожиданно начала плыть, и шатнулся под ногами пол. Со всех сторон набежал белый туман, и граф, словно наступив на пухлое облако, взмыл ввысь. Комната завертелась и исчезла, растворившись в ярком мареве.
Двое чужаков, рыцарь почему-то знал, что это не люди, хотя внешне не отличить, мягкими шагами шли по мощеной белым камнем лесной дороге. Ширина ее позволяла обоим идти рядом, не касаясь друг друга плечами и оставляя до густой лесной растительности, стеной поднимающейся у краев дороги, около двух шагов. Они были спокойны, но сосредоточенны. Одеты в похожие походные костюмы из крепких кож, перетянутые ремнями, с множеством кармашков, с широкими поясами для метательных ножей, и в мягкие сапоги. У каждого из-за правого плеча виднелась рукоятка
