по словам Льва Назаровича, Лейла ушла в дежурку, наводить там порядок, а он уснул у себя в кабинете. Велел ей разбудить его, если что. Пульт сигнализации из палат, где лежат пациенты, находится в комнате дежурной медсестры. Сразу оговорюсь, что ни подтвердить, ни опровергнуть эту информацию некому. Садыкова умерла примерно между двенадцатью и часом, точнее сказать трудно. После ужина с Адамовым ее никто не видел. Вот и все.
Ева решила прогуляться. Безотчетная тревога гнала ее из дому, на улицу, к людям, в шумную толкотню транспорта, магазинов. Для покупок не было настроения, но скопление людей успокаивало ее. Озабоченные лица, торопливые движения, быстрый шаг прохожих – все говорило о том, что жизнь идет как обычно и ничего в ней не меняется.
Уроки испанского, которые Ева давала своим клиентам, отвлекали ее на пару часов, после чего она снова погружалась в зыбкие волны страха. Откуда пришло это беспокойство? Чем оно вызвано? Ева не знала.
Ноги сами понесли ее к зданию театра «Неоглобус». Сегодня спектакля не было. На козырьке входа висели сосульки, с них капало.
– Что вы здесь делаете?
Вопрос застал Еву врасплох. Он вздрогнула, оглянулась. Рядом с ней стоял молодой актер Кристофер Марло.
– Слушаю капель, – сказала она первое пришедшее на ум. – А вы? Сегодня ведь театр закрыт.
– Для зрителей, – улыбнулся актер. – У нас скоро репетиция, но я пришел немного раньше. И судьба меня наградила, я встретил вас! Помните нашу беседу в буфете?
– Да.
– Хотите пройтись? Здесь недалеко уютная кондитерская. Поболтаем!
Его губы, опушенные нежными усиками, так красиво двигались, что Ева невольно засмотрелась.
– Я давно не ела горячих пирожков, – сказала она. – В вашей кондитерской есть пирожки?
– С повидлом, с ягодами, с творогом, с маком... что ваша душа пожелает?
– Идемте!
Ева поскользнулась, и молодой человек взял ее за локоть. Она ощущала тепло его руки через рукав полупальто.
В кондитерской, несмотря на дневное время, ярко горели светильники. В маленьком зале с деревянным потолком стояло несколько столиков. Стулья были очень удобные, с мягкими сиденьями, на окнах висели плюшевые шторы.
– Чай, кофе? – с улыбкой спросил актер.
– Будем придерживаться английских традиций, – улыбнулась в ответ Ева. – Чай!
– А пирожки я выберу на свой вкус.
– Согласна.
Официантка в кружевном переднике принесла им заказ на мельхиоровом блюде – маленькие, еще теплые пирожки, две чашки из прозрачного фарфора, сахарницу и заварной чайник с чаем.
В углу кондитерской стояли громадные антикварные часы с боем. Их низкий медный звук заставил Еву оглянуться.
– Вы не опоздаете на репетицию? – поинтересовалась она у своего визави.
– Нет, – покачал он головой и поправил хорошо промытые блестящие волосы,
