Васильевич. – Ты тогда, в прошлое свое посещение даже границу заповедника не пересек. Почему трепешься, что рыбы нет?
– В вашей газетенке, благодаря тебе, Костыль, брехни на порядок больше, чем правды, – Лёва подошел к столу, подмигнул развалившемуся в кресле Пашкевичу и пожал протянутую руку. Павел так же поздоровался со Станиславом – седобородым крепышом с виду лет под пятьдесят, носившему очки, одна линза которых была заметно толще другой. Константина Какуева рукопожатием ни тот, ни другой не удостоили.
– На то она и рыбацкая – газета, – усмехнулся Какуев.
– Вот, Петр Васильевич! – вскричал Лёва. – Конкуренты наши ради красного словца не пожалеют и отца! Представляете, что такой бумагомарака, как Костя, который даже свой нос в заповедник не сунет, может и про базу вашу, и про соревнования написать?
– Для меня любая публикация о заповеднике и базе – реклама, значит и доход, – пробурчал Нешпаев. – Если что-то уж совсем из ряда вон выходящее сочинит, подам на газету в суд. И не важно, в чью пользу он закончится. Да вы, журналисты подобные расклады лучше меня понимаете.
– Э-эх! – махнул рукой Лёва. – Ладно. Мы с Павлом собрались дойти в «Добрые…» то есть, в «Бодрые поползновения», а дороги не знаем…
– Нинель! – позвал Петр Васильевич и кивнул появившейся на пороге девушке. – Проводи мужчин до трактира, а то еще заблудятся, и всех самых лучших егерей без них завербуют.
– А что, дядя Петь, наше предложение о самостоятельном выборе егерей возражений не встретило? – спросил Павел.
– Да какие там возражения! В любом случае, я направлю в урочище необходимых для работы людей. А вы можете выбирать, кого хотите. Только не ошибитесь…
– Пойдемте, мужчины, – позвала Нинель, и Лёва с Павлом вслед за ней покинули гостиницу.
– Девушка, вы курите? – затягиваясь сигаретой, осведомился Лёва на улице.
– Курить – здоровью вредить, – ответила она, не обернувшись. – Вот пить – здоровью помогать.
– И вы пьете?
– Если бы даже не пила, так от вашего перегара сразу бы захмелела, – Нинель была все в том же сарафане цвета хаки и босоножках. Темные вьющиеся волосы выбивались из-под бейсболки.
– Между прочим, заблудиться здесь сложно, – девушка шла быстро, не оглядываясь. – Справа – река Скорогадайка, сейчас мы по мосту ручей перейдем, который в нее втекает. Чуть ниже его впадения – граница с заповедником, которую от нас колючая проволока отделяет…
– Так серьезно? – удивился Лёва.
– Да нет. Через колючку любой ребенок перелезет. Только смысла в этом нет. Потому как почти все, что из заповедника выносится, к примеру, пойманная рыба или подстреленный зверь, сразу начинают гнить и вскоре от них только мокрое место остается.
– Так вот почему у Ношпы ни одного чучела рыбы и зверя нет, только фотки? – догадался Павел.
– Конечно, – подтвердила Нинель. – Трофей в нормальном, не испорченном состоянии
