Гавриловна, – произнесла старуха, сверля меня взглядом. – Я – Димина соседка.
«Что, в гляделки будем играть?» – читалось в ее взоре.
– Меня зовут Ольга Юрьевна, – с достоинством произнесла я, не отводя взгляда, – я главный редактор газеты «Свидетель». Дима иногда приносил нам свои фотографии.
Она продолжала буравить меня своим пронзительным взглядом, но теперь в нем появилось что-то ехидное.
– Так вот, Виолетта Гавриловна, – продолжала я врать, – мы с моим заместителем пришли к Диме кое-что уточнить… Дверь была открыта, и мы вошли.
– Барышня, – иронично произнесла старуха, – если вы думаете, что все пожилые люди выжили из ума и им можно легко вешать на уши лапшу, то вы заблуждаетесь. Это раз.
– Но… – начала я возражать, но она остановила меня.
– Погодите, я еще не все сказала, – строго и назидательно проговорила она. – Если вы действительно главный редактор газеты «Свидетель», то могу сообщить вам, что я регулярно читаю вашу газету. Эта два.
– Да, вот мое удостоверение, – я полезла в сумочку.
– Не нужно, – она высокомерно махнула рукой. – Если это действительно так, то могу добавить, что не все в вашей газете мне нравится. И третье, – тут она сделала театральную паузу, – Дима никогда не публиковал своих фотографий в вашей газете.
«Вот так вот, милочка», – могу поклясться, что я услышала это, хотя она уже закрыла рот. Впрочем, я могу и ошибаться. А вот бабуля ошиблась определенно, если решила, что поймала меня на вранье.
– А я, кажется, сказала, – стараясь сохранять спокойствие, произнесла я, – что Дима приносил нам свои фотографии, а не то, что мы их публиковали. Вот и сегодня он принес нам свои фото, и мы пришли…
– …кое-что уточнить, – закончила за меня Виолетта Гавриловна, скептически поджав губы.
Она все-таки отвела свой взгляд. Знай наших, карасевских.
– Правильно, – кивнула я. – Вот и Сергей Иванович может подтвердить.
– Конечно, конечно, – Кряжимский грудью встал за моей спиной.
– Ну, ладно, – глубоко вздохнула старуха, – а где же все-таки Дима? Мне нужно кое-что сказать ему, – пояснила она и сделала жест рукой, как бы отодвигающий нас.
– Дело в том, Виолетта Гавриловна, – помог мне наконец Кряжимский, – что с Димой произошло несчастье. Кто-то ударил его по голове…
Последнюю реплику Сергей Иванович произнес сдавленным голосом, что тут же было замечено проницательной старухой.
«Лучше бы уж он помалкивал», – подумала я про себя.
– Что вы такое несете, милостивый государь? – возмутилась старуха и двинулась в комнату.
Конечно, «двинулась» – это сильно сказано (ей всего-то нужно было сделать два-три шага на ее ходулях), но она так ловко преодолела это небольшое расстояние, как будто мы с Сергеем Ивановичем не стояли у нее на пути. Мы с Кряжимским машинально посторонились, пропуская
