приходила забирать в одно и то же время. И потом, она сама могла сказать домашним, друзьям или я не знаю кому: так, мол, и так, я в шесть в «Клеопатру» иду, надо деньги взять, себя в порядок привести, маникюрчик…
– Не увлекайся, я поняла. Слушай, Вася, а ведь маникюр она и в самом деле могла накануне делать. В день юбилея у нее наверняка времени на это не нашлось бы, – вдруг сообразила Люся.
– Тогда что получается? – насторожилась Василиса. – Тогда получается, что последний, кто видел потерпевшую, – Юлька.
– Завтра же с утра к Юле Бусиной! И все по тому же сценарию!
– И еще… Люся, я вот все время думаю… А зачем убийце надо было еще и змею вкладывать в руку Анны Петровны?
– Не иначе как убийца этим что-то сказать хотел. Только вот что? Если учесть, что змея – символ мудрости… При чем здесь мудрость? – наморщила лоб Люся.
– Змея еще и символ гадости, – осторожненько добавила Василиса. – Может, кто-то как раз это имел в виду.
– Нет, Вася, давай сначала девчонок расспросим. Поговорим прежде всего с Юлей Бусиной.
Бусина жила недалеко от дома Люси с Василисой, поэтому сыщицы решили добираться пешком.
Юля гостей, видимо, не ждала, поэтому немного растерялась, увидев на пороге двух дам. Подруги, чтобы не совсем огорчать хозяйку своим визитом, а также чтобы заранее выветрить из ее головы какие-нибудь подозрения на свой счет, явились с тортиком.
– Вы ко мне? – вытаращилась девушка. – А… простите, кто вы?
– Здра-а-ассте! – с дружелюбной улыбкой развела руками Василиса. – Она уже и не помнит меня! А что, разве Татьяна не говорила? А она нам тебя очень рекомендовала. Мы уж думали, ты нас ждешь с распростертыми объятиями. Вот и надейся на вашего брата – молодежь!
– Мы Танечкины знакомые, – начала вовсю врать Люся. – Я открываю новую парикмахерскую, девочек себе умненьких набираю, ну и беседую с ними. А как же, само собой…
– А вы… разве не вы к нам приходили прическу делать? – вспомнила Юля Василису. – Еще потом собирались тамадой выступать…
– Вспомнила наконец-то! Да уж, было дело, я приходила… – стушевалась та, но подруга пришла на помощь.
– Так я ж и говорю! – затараторила Люся. – Василиса у нас – профессиональный тамада, а я все больше по парикмахерскому искусству. Вот она мне и шепнула, дескать, работают в «Клеопатре» мастера – «золотые руки», а я уж и принеслась. А у вас там горе такое…
– Да ладно, проходите, чего в подъезде трещать. А торт чего притащили? Я не ем мучного. А из кулинарии и вовсе продукты в рот не беру. Там отравиться – как нечего делать.
– Да ничего, Люся съест, – махнула рукой Василиса и смело шагнула в дом.
Подругам сразу бросилось в глаза, что девчонка живет уж никак не на скудную зарплату маникюрши. Просторная прихожая сверкала зеркалами, удобные, стильные шкафы, шкафчики, пуфики, дорогая зелень в недешевых горшках, картины в изысканных рамках…
–
