причитающиеся пятнадцать минут славы. В Китае человек становится героем лишь после того, как совершит подвиг, а не в тот момент, когда заявит о своих намерениях.
Еще в Китае не любят пустословий и глупых измышлений. И это вовсе не от недостатка воображения. Все, абсолютно все на Западе, от представителей национальных космических агентств до безмозглых обывателей, решили, что если им ничего не известно о Китайской космической программе, значит «Лодка Тысячелетий» – это пустышка! Жестяная коробка, заброшенная на орбиту, чтобы всех удивить! Вполне логично, с точки зрения западного человека, уверенного, будто китайцы только мягкие игрушки шить умеют. А история про то, что на «Лодке Тысячелетий» к Марсу полетят камикадзе, поскольку ресурсов корабля не хватит на то, чтобы вернуться назад, – это уже полный бред. Или паранойя. Что бы ни говорили на Западе, они ведь боятся, жутко боятся, что Китай обойдет их в этой гонке к Марсу. И потому заранее начинают убеждать себя в том, что подобное невозможно. Даже находят объяснения, которые им самим кажутся вполне разумными.
– Как там русские? – спросил Ху Цзюнь у напарника.
– Русские? – удивленно посмотрел на него Чжан Ли.
– Я про «Арес».
– На «Аресе» международный экипаж.
– Какая разница? – презрительно скривился Ху Цзюнь. – Экипаж, может, и международный, а командир – русский. Поэтому я и спрашиваю: как там русские?
Ху Цзюню хотелось думать о команде «Ареса» как о русских. Очень хотелось. Им предстоял долгий полет в межпланетной пустоте. Тайконавт был уверен в успехе своей миссии, но при этом понимал, что их могут поджидать любые неожиданности. И случись что, рассчитывать придется только на себя. Потому что рядом не будет никого. Кроме «Ареса». Ху Цзюню доводилось сотрудничать с русскими специалистами, и у него сложилось мнение, что, несмотря на тлетворное западное влияние, на их глупое, по мнению китайца, стремление во всем уподобляться американцам, на русских все же можно было положиться. Поэтому во время предстартовой подготовки он про себя, а теперь, когда кроме Чжана Ли его никто больше не мог услышать, и вслух называл экипаж «Ареса» русскими. В свое время император Ху сказал: «Название определяет не все, но многое. Поэтому, давая предмету или явлению название, думай не только о том, что оно будет означать, но и как оно будет звучать».
Потому-то Ху Цзюнь и спросил у Чжана Ли:
– Как там русские?
– Как мы и предполагали, они забросили на орбиту корабль-заправщик.
Надо же, как оригинально – заправщик на орбите! Привычка жить на широкую ногу диктует свои решения. Судя по разведданным, с которыми Ху Цзюнь и Чжан Ли были ознакомлены в Национальном управлении по исследованию космического пространства, «Арес» был перегружен техникой. Все системы дублировались по три, а то и по четыре раза. Безумное расточительство! Зачем создавать три одинаковые системы, когда можно создать одну, которая будет работать без сбоев? Далее – шесть человек
