трирем [77] сборного флота из Азии, десять квадрирем да десять квинкерем [78] – римских, – ответил Эфранор. – И, к сожалению, только девять моих квинкерем, родосских! – По интонации было ясно, что только на родосскую флотилию вся надежда. – Было десять. Одну искалечил шторм при переходе. У египтян же только в Большой гавани – семьдесят две боевые триремы.
– Семьдесят три, – уточнил Цезарь. И посмотрел на легатов: – Немедленно – гонцов к Марку Антонию за подкреплением из Рима, также из Сирии и Малой Азии. Отвечаете головой. Пищу для легионеров проверять на яд. Разместить солдат в квартале, примыкающем к дворцу, в пустых казармах и дворцовых конюшнях. Дисциплина – как на марше. Никаких отлучек, лупанариев, таверн. За ослушание – немедленная децимация[79] всей центурии виновного. Лазутчикам доносить о местонахождении войска Ахиллы и его численности. Найти Клеопатру и остальных детей Птолемея – живы ли они и где их содержат. Всем быть готовым по первому сигналу. Не отвечать на провокации населения. Луций! – Один из центурионов вытянулся в струнку, задрав подбородок. – В этом крыле дворца разместишь всю свою центурию.
Легаты, Эфранор и центурионы отсалютовали и ушли. Цезарь устало поднялся и опустился на трон Птолемеев – роскошное, огромное (и удобнейшее!) кресло из какого-то драгоценного пахучего дерева, с десятком мягчайших подушек, тонко выделанных львиных шкур и ножками из черного мрамора в виде когтистых лап огромного льва. Огляделся. Азиатская роскошь до удивления гармонично сочеталась тут с греческой простотой и египетской запредельностью. Цезарь закрыл глаза, сжал пальцами пульсирующие виски. Он знал, что Потин говорит правду. Последнее донесение лазутчиков подтверждало, что крупные силы египтян продвигались к Египту со стороны Иудеи, где до этого занимались подавлением какого-то мятежа.
Цезарь прибыл в Египет не только, чтобы найти и обезвредить Помпея. Это было лишь первой задачей. А второй – провести переговоры и обеспечить бесперебойную доставку египетского зерна для продолжения римских военных действий в Африке и Испании, где еще питали надежду на реванш уцелевшие сыновья Помпея и их сторонники.
Цезарь считал, что первая задача будет сложнее второй. А оказалось наоборот. Он почувствовал нарастающее беспокойство. В Египте их встретили с нескрываемой враждебностью и даже дерзким вызовом. Значит, рассчитывают на какую-то силу. Похоже, тут царит неразбериха. Для его двух неполных легионов Александрия может стать западней. Особенно – если у Ахиллы хватит ума разобраться в ситуации и призвать себе на помощь каких-нибудь недобитых сторонников Помпея. А это весьма возможно, весьма возможно…
Охрана заняла место у дверей в тронный зал. В соседнем зале расположились писцы, интенданты и посыльные. Римляне с привычной четкостью превратили эту часть дворца в свой штаб. Вскоре высокие,
Галеры с тремя рядами весел с каждой стороны.
Казнь каждого десятого воина подразделения независимо от виновности.
