узнал об этом в Друо?
– Где же еще? Мы узнали об этом, когда был прерван аукцион. Представляешь, аукцион был прерван!
Проглотив одним глотком кофе и согревая в ладонях пузатую рюмку с арманьяком, Альдо коротко, но точно передал все, что произошло в знаменитой зале Друо. Однако приберег напоследок кое-какие эффектные подробности. Например, не сказал, кто именно сопровождал прервавшего аукцион комиссара Ланглуа.
– Ну и что здесь такого? – воскликнул Адальбер, который тщательно прочищал трубку перед тем, как набить ее снова. – Не вижу причин для трагедии! Если не хочешь ввязываться в это дело, предоставь его американцу. Пусть бегает за своей химерой сколько хочет, пока не надоест!
– Видишь ли, мне кажется, что у меня нет выбора, что я уже влез в это дело по уши. Я еще не сказал тебе, как зовут американца, который сопровождал комиссара…
– А это важно?
– Суди сам. Его зовут Джон Огастес Белмон, а горничная, которая избежала кораблекрушения, служит сейчас у Полины. А Полина не только родственница покойной графини, но и ее крестница, и именно ей предназначались все эти драгоценности.
– Но это же черт знает что!
– Вот именно! Видишь, ты точно такого же мнения, без всякой моей подсказки, – не без внутреннего удовлетворения произнес Альдо.
– И что же мы будем делать?
– Благодарю за «мы». Я обещал Корнелиусу подумать, чем смогу быть ему полезен, и теперь мне кажется, что невозможно повернуться спиной к Белмонам.
– Та-ак! А у тебя есть хоть какое-нибудь соображение, как взяться за это дело?
– Весьма смутное. Я пригласил Бертье выпить по стаканчику завтра вечером у тетушки Амели.
– Решил дать анонс в «Фигаро»?
– Для анонса в «Фигаро» Бертье мне не нужен. Но я знаю, что он единственный журналист, который лично общался с ван Тильденом. Коллекции он не видел, но был вхож в его дом. Для начала я хотел бы узнать, кто назначен душеприказчиком, так как семьи у покойного не было. Возможно, душеприказчик знает, у кого были куплены эти две драгоценности, снятые с аукциона.
– А что за драгоценности?
– Великолепное ожерелье, когда-то принадлежавшее Изабелле де Валуа, супруге Филиппа II Испанского, и подвеска, представляющая собой сирену с телом из барочной жемчужины неправильной и очень оригинальной формы, с хвостом, каждая чешуйка которого изготовлена из сапфиров и изумрудов. Голова, руки и волосы сделаны из золота, в волосах – мелкие топазы, которые искрятся. Сама сирена оправлена жемчугом с ограненными рубинами. Что и говорить, королевские украшения!
– Тебя они интересуют?
– Нет. Я купил то, что хотел для клиентов, которых хорошо знаю. Зато Корнелиус объявил, что не пожалеет никаких денег на поиски химеры, и купил два браслета, принадлежавших Лукреции Борджа, за скромную сумму в двести тысяч франков.
– Да он просто Крез, твой Корнелиус!
– Или его недурная копия. Скрестив бычков с нефтью,
