у вас тоже? – она всерьез удивилась.
– Думаю, что у всех, – я не стал скрывать от нее правду. Она закусила губу, я задумался. Теперь, когда моя догадка относительно патронов подтвердилась, я начал обдумывать свою уже давно мелькавшую на задворках сознания мыслишку. А я-то отводил ее на счет своей мнительности, а зря. Еще в автобусе я понял, что квалификация нашего войска оставляет желать лучшего. Такое впечатление, что отбирали нас по принципу: чем хуже – тем лучше. И если посмотреть критически, что мы имели? Эдика Каретникова – майора, ни разу не водившего за собой группу. Аллу Ерохину – экзальтированную дамочку-врача с комплексом непризнанного чемпиона мира по стрельбе из малокалиберной винтовки, опять же без всякого военного опыта. Виктора Синцова и Алексея Жмурова, двух великовозрастных балбесов-десантников, неизвестно чем отличившихся на службе, а по жизни временно задержавшихся в пути бомжей. Алексея Лапова и Геннадия Шамова – двух спецназовцев срочников-гадюшников из а-ля ГИО, подразделения, куда из рот СпН по жизни «скидывали» всех чмошников и дебилов, чтобы они не мешались под ногами у нормальных разведчиков. Леонида Шпака – старшего лейтенанта из нашей же бригады, давно уволившегося, но до сих пор не расставшегося с амбициями великого стратега. Леху Рудина – тоже служившего в каком-то спецподразделении связи, но так и не научившегося толком обращаться с оружием. Не лучше выглядели и все остальные. Да и я, если взглянуть критически, давно уже не соответствовал образу великого спецназера. Как ни крути, сорок пять есть сорок пять со всеми вытекающими… А если взять, что у всех без исключения на груди и плечах в той или иной степени присутствовали татуировки, с легкостью отождествлявшие нас с Российской армией, то все отличненько вставало на свои места – нас подставили. Мы были всего лишь винтиком в грандиозной операции по втягиванию России в международный скандал.
– Боже ж ты мой… – пробормотала Алла, видимо, пойдя мыслями по такому же ходу, что и я. Что ж, не дура…
– Сиди здесь! – приказал я.
– Ты к Артуру? – она угадала мои намерения.
– Да, – к чему было лукавить?
– Можно с тобой? – ее решительному виду можно было только позавидовать.
– Нет, – я отрицательно покачал головой. – Если услышишь шум или выстрелы, тогда – да, – и постарался улыбнуться. Хотя по чести, улыбаться было нечему, и если у меня не получится задуманное, бежать на выстрелы будет бессмысленно.
Я подходил к нему, не скрываясь, держа автомат в одной руке, а второй свободно болтая в воздухе, рассчитывая на неожиданность, а вовсе не на внезапность. Потому шел, не таясь, и не ошибся. Артур определенно слышал, как кто-то к нему идет, но не спешил поворачивать голову. Когда же наконец начал разворачиваться мне навстречу, было уже поздно. В удар я вложил всю силу своей правой руки, и все же оглушенный противник попытался сопротивляться. Впрочем, второго удара хватило, чтобы он потерял сознание.
– Ну и что будем с тобой делать, сука? – мой нож ткнулся Артуру в ухо. Пока он пребывал в отключке, я переложил содержимое его разгрузки в свою (в том числе приличную пачку банкнот), поменялся (на
