Зинаида! Немедленно к столу! – раздался властный приказ Григория из кухни.
Зинаида проблеяла что-то невразумительное, и тогда мужчина заявился к ней в комнату самолично:
– Что еще за выкрутасы? Значит, всего наготовила, а есть не собираешься? – грозно спросил, тщательно пережевывая кусок, который едва умещался во рту. – Сейчас я лично, этими вот руками…
Зинаида не стала дожидаться, когда Гриша пустит в ход «эти вот руки», быстренько пригладила волосы и направилась в кухню.
За столом уже сидели две дамы – Неля и Юнона, аккуратно тыкали вилочками в большую сковородку, где большими ломтями было нажарено мясо.
– Вот, Юнона, учись – и простенько, и вкусно, – кривился Григорий, пытаясь прожевать резиновый кусок. Потом стрельнул на Зинаиду лукавым глазом и прошамкал: – Зиночка, мне надо было на тебе жениться, всю жисть бы как лев жил – одними коровами питался! Как готовишь, как готовишь…
Зинаида терзала вилкой свою порцию «вкуснятины» и лениво отбрехивалась:
– Я вообще-то никак не готовлю… некогда мне… Сегодня Юнона ваша или Неля постарались…
У Гриши немедленно перекосилось лицо, и он обвел дам пристальным взором:
– Так, признавайтесь, кто из вас мясо испохабил?
Неля даже ухом не повела, уплетая за обе щеки, а вот Юнона Васильевна покраснела, вытянула шею и робко созналась:
– Ну я это, Гриша. А чего? Ты ж только что Зинаиду нахваливал?
– А ничего! – рыкнул Попов. – Я ж думал, она свой продукт приготовила, значит, мы, стало быть, сэкономили. За одно это и хвалил. А ты тут… Мало того, что холодильник нараспашку, запасы разбазариваешь, так еще и готовишь так, что еда в глотку не лезет! Один кусок уже полдня жую, как верблюд какой!
Разгневанный Григорий ухватил руками со сковороды еще один кусок и с грохотом вышел из-за стола.
– А по-моему, вкусно… – растерянно пролепетала Юнона.
– Ну да, только… только изнутри сырое мясо выглядывает, а сверху… – прокомментировала Неля, не переставая работать челюстями.
Однако с непрожаренным куском даже ее зубы не справились, и, не слишком задумываясь, Неля выкинула кусок в форточку. Такое разбазаривание продукта привело Юнону в состояние, близкое к истерике:
– Не нравится, не ешь! – со слезами в голосе выкрикнула соседка и в сердцах выдернула сковородку со стола и брякнула ее обратно на плиту.
Неля такого поворота событий не ожидала.
– Нет, ну куда убрала-то? – вытаращилась она. Потом вдруг сморщила лицо и плаксиво заголосила: – Во-о-от, даже мя-яса жалко… Мы с Дашенькой, может быть, всю жизнь на одной чечеви-и-ице держимся-я-я, а эта буржуйка… Поставь сковороду на место!
Юнона утешила уязвленное самолюбие, водрузила угощение на стол и сочла нужным провести воспитательный процесс:
– А я, кстати, давно хотела тебе указать, Неля! Сама-то ты, конечно, можешь и на чечевице жить, но вот ребенка
