Вы купили дом.
– Хорошо бы.
– Но потом вам понадобились деньги, и вы поменяли его на дом меньшей площади с разницей за метраж. Получили деньги, которые можно непосредственно приравнять к экономической энергии.
– Блестяще! Дальше я сама продолжу. Пустила их в оборот. Удачно или неудачно – мои проблемы. И если удачно – купила себе уже совсе-ем большой дом, – девица попробовала показать руками. – Отличная теория! А как ее реализовать на практике?
– Физика еще очень молодая наука.
– Жаль. Что-то мне подсказывает, я так и доживу до старости без большого дома.
– Поэтому я тоже советую пользоваться пока прежними методами, – Поль кивнул в сторону дверей аудитории, увидев уже выходящих оттуда «мэтров». – Они так и делают, и у каждого есть большой дом.
Потом он заметил того самого человека и почти узнал… еще секунда… Да, Рони Паркер! Одноклассник и ухажер его старшей сестрицы. Как-то странно они тогда после школы расстались.
Поль извинился и поспешил навстречу.
– Рони! Как ты здесь оказался? Тебя что, сделали членом нашего совета?
– Здравствуй. Я бы тебя не узнал на улице. Тебе тогда было одиннадцать?
– Десять.
– А теперь ты прогрессирующий ученый.
– Прогрессирующий? Ты же слышал!
– Слышал, не огорчайся, мне лично понравилось.
– Ты имеешь отношение к физике кристаллов?
Ответ прозвучал уклончиво:
– Тут неподалеку есть одно тихое кафе, пойдем, я все расскажу.
В здании было шумно и суетливо, поэтому они не разговаривали по дороге, а только с любопытством поглядывали друг на друга. Еще бы – шестнадцать лет: была детская жизнь, а стала, вот, давно взрослая.
Рони всего несколько раз заходил в их дом, но Поль знал его и по улице, и по школе. Рони не мог не нравиться – корректный, с внутренним чем-то таким, что в голову сама лезла мысль: этот – точно уж не «пустой малый». Конечно, был влюблен в Джейн. А та… Что говорить, сестричка всегда была стерва.
Хотя любимица деда. Тот даже почти взрослую сажал ее на колени и что-нибудь ласково приговаривал: «Вся в меня, если надо и ножичком пырнет», и в таком роде. До ножичков, конечно, не доходило, но пока Поль был физически слабее, пинки и прочие плюхи получал регулярно. Родители не возражали, потому что Джейн применяла их в воспитательных целях, которые, видимо с рождения Поля, сама на себя возложила. Лет с тринадцати физические воздействия прекратились, но едва ли хоть раз он слышал вопрос «Ты сделал уроки?» без прибавления слов: «обормот», «маленький негодяй» или чего-то такого. Сама же и проверяла.
О господи, она же знает про сегодняшний совет! Поль должен звонить ей вечером. То-то будет… Ну ладно, не в первый раз. Значит: он идиот и позор всей семьи, дед так обалдеет от горя, что сразу уляжется в гроб, еще через пять лет такой жизни Поль останется ни с чем.
Интересно, а она с чем останется? Со своими дипломами? Ее, видите ли, уже много цитируют в психиатрической
