По фене хорошо ботаешь?
– Не жалуюсь, – сказал Таран. – Это обязательно?
– Ни в коем случае. Ты ведь не вор, не уркаган? Будем общаться цивилизованно. В духе нового времени.
Таран кивнул:
– Заметано.
– В таком случае милости прошу к моему шалашу. – Хозяин гостеприимно указал на заставленный пивными бутылками стол, расположился за ним и подождал, пока Таран последует его примеру. – Угощайся. – Он приподнял крышку здоровенной кастрюли, откуда вырвался пар, восхитительно пахнущий вареными раками, укропом и какими-то специями. – Прямо с Дона. Здоровенные. – Хозяин сунул руку в кастрюлю и продемонстрировал малинового рака с растопыренными клешнями величиной с детские ладошки. – Раздобрели на донских жмурах. Держи.
Таран принял рака и положил его на стол.
– Брезгуешь? – наморщил лоб хозяин.
Пока он шел к столу, Таран успел полюбоваться атласной тигриной мордой, вышитой на его спине. Зверь, хоть и скалил клыкастую пасть, был совершенно безвреден. Другое дело хозяин. Отеческий тон и миролюбивые повадки не скрывали того факта, что он опасен, смертельно опасен. В присутствии такого лучше не расслабляться.
– Просто я не голоден, – вежливо, но твердо ответил Таран.
Было бы неосмотрительно пить и есть за столом уважаемого пахана, не выслушав, в честь чего предложено угощение. В тюрьме, когда принимаешь бесплатные подарки, ты уже как бы обязан отплатить добром за добро, а Таран не хотел быть обязанным.
Хозяин оценил его поведение.
– Осторожный? – спросил он. – Что ж, это неплохо.
– Согласен, – ответил Таран.
Он не подавал виду, но его мышцы и нервы были напряжены до предела.
– Знаешь, кто я? – осведомился хозяин, кроша зубами панцирь рака.
Зубы у него были по большей части золотые, глаза – стальные, взгляд – тяжелый, а движения вялые, словно бы ленивые. Поведением он напоминал все того же сытого тигра, с которым нужно держать ухо востро.
– Догадываюсь, – кивнул Таран.
– Я – Шестипалый.
Небрежному тону, которым это было произнесено, позавидовал бы Людовик Шестнадцатый. Что ж, корона обязывает, будь она хоть королевская, хоть воровская.
– О тебе много говорят, – сказал Таран.
– О тебе в последнее время тоже, – усмехнулся Шестипалый. – Хлебни хотя бы пивка. «Будвайзер», настоящий. – Он оторвал клешню, захрустел ею, как зверь костью. – Ты заслужил, – пробормотал Шестипалый, высасывая мясо. – Считай это компенсацией.
– За что?
– Ну, хотя бы за физический ущерб.
– Я здоров.
– Ну все-таки копыто повредил, табло подряпал.
Намеренно или неумышленно Шестипалый перешел на блатной жаргон, но Таран решил не следовать его примеру. Он не настолько хорошо владел витиеватым воровским языком, чтобы беседовать со старым паханом на равных.
– Я не в претензии, – произнес он.
– Тогда
