схватить ее, но руки как будто проходили насквозь. Оглянувшись, мужчина увидел, как хранитель произносит конец заклинания, губы почти перестали шевелиться. Энергетический шар над головой умирающего вытягивался в тоненькую полоску, которая помаленьку окутывала книгу. Тело хранителя постепенно становилось прозрачным, теряло цвет, пока не исчезло вовсе. А вместе с ним исчезла и книга, последняя надежда Дорена на счастливую жизнь.
Всплывшие воспоминания, давно минувших лет, на одно лишь на мгновение, превратили мужчину в немощного старика, сейчас он напоминал скорее затравленного волчонка, чем могущественного человека.
Дорен с размаху швырнул кружку с горячим кофе, та со звоном разбилась о стену. Если бы также легко, вместе с ней разбились вдребезги и его воспоминания.
– Чертов старикан! – в сердцах произнес мужчина.
Немного успокоившись, он сделал взмах рукой в сторону осколков, которые незамедлительно поднялись в воздух, складываясь в новый целый сосуд. Дорен вытянул руку вперед, и кружка плавно поплыла в его сторону. Поставив ее на стол, мужчина встал с кресла и прошелся по кабинету.
Слишком часто в последнее время к нему приходят эти воспоминания, оставляя в душе неизгладимый осадок и нехорошее предчувствие. Появляется дикий страх, ощущение провала еще незавершенного плана.
– Расчувствовался, как тряпка! – тихо произнес Дорен. – нужно держать форму, иначе Джуса может что-нибудь заподозрить.
Мужчина взмахом руки раздвинул шторы, обнажившие огромное окно. Молниеносный яркий свет на короткое мгновение ослепил, заставив щуриться. Вернувшись на свое место, Дорен достал из ящика кипу документов и принялся тщательно изучать их.
3
Джуса пришел в строго назначенное время. Он не любил опаздывать. В «явной» никто не опаздывает. Молодой мужчина разозлился на пришедшую мысль. Нет больше «всех» и «явной» – есть Джуса и Дорен. У них другая жизнь – своя.
Дорен поприветствовал Джуса, не вставая из-за стола, а только указав на стул рядом:
– Присаживайся. Нам многое нужно обсудить.
Джуса медленно прошел к столу и сел ровно, как первоклассник за парту, чем вызвал насмешку своего хозяина:
– Расслабься! Мы здесь одни.
Джуса чувствовал себя крайне неловко. Он не привык к таким неформальным обстановкам. С первых лет жизни в «явной» его приучали к порядку и послушанию. Говорили как и с кем себя вести, что говорить, когда и куда садиться. В общем, учили беспрекословно подчиняться ведущему. Повторяли строго заученные действия до тех пор, пока мозг не начинал воспринимать это как само собой разумеющееся, отдавая приказы мышцам для выполнения машинальных действий. Было очень трудно вести себя по-другому. Потому что, как это «по-другому», Джуса просто не знал. Но Дорен сразу оговорился: «Теперь я твой хозяин, Джуса! Только мне ты должен подчиняться. А все остальное – неважно».
Джуса попытался расслабиться, приняв удобное для себя положение. Дорен
