служившему мне обеденным, разбирать почту. Ненормальная Барб прислала всякую хрень. Записанную в 1984 году видеокассету под названием «Угроза целомудрию: сатанизм в Америке»; целый пакет соединенных скрепкой вырезок из газет со статьями об убийстве моей семьи; несколько поляроидных снимков Барб возле здания суда, где судили Бена; руководство «Твоя тюрьма – твоя семья. Как научиться не замечать решетку» с загнутыми в нескольких местах страницами.
Скрепку я бросила в емкость для скрепок на кухне (никогда не покупайте ни скрепки, ни ручки – это добро имеется в свободном доступе в любом офисе), потом вставила видеокассету в древний проигрыватель. Щелчок, жужжание, глуховатый треск – и на экране замелькали изображения перевернутых пентаграмм и мужчин с козлиными рогами, орущие рок-группы и мертвые тела. Молодой человек приятной наружности с модной по тем временам симпатичной стрижкой, сбрызнутой лаком, шел вдоль стены, сплошь покрытой граффити, со словами: «Наше видео поможет вам распознавать сатанистов и даже замечать в самых близких и любимых людях признаки того, что они, вероятно, заигрывают с этой очень и очень реальной опасностью». На видео были представлены интервью ведущего со священниками, полицейскими и даже «самыми настоящими сатанистами». Два самых влиятельных сатаниста в черных балахонах с подведенными черным карандашом глазами и вытатуированными по всей шее пентаграммами отвечали на вопросы у себя в гостиной на дешевой кушетке, справа виднелась кухня с желтым холодильником, мерно гудевшим на линолеуме с веселеньким узором. Я представила, как после интервью мужики ринулись к холодильнику и начали в нем рыться в поисках салата с тунцом и бутылочки колы и как мешали им балахоны. Я выключила видик как раз в тот момент, когда ведущий начал советовать родителям тщательно проверять комнаты отпрысков на предмет обнаружения там символических фигурок и колдовских досок с нанесенными на них буквами и цифрами.
Вырезки из газет оказались столь же бесполезны, к тому же было совершенно непонятно, для чего Барб прислала свои фотографии. Я сидела в полной беспомощности. А еще ничего не хотелось делать. Для изучения вопроса можно было бы, конечно, пойти в библиотеку, потому что я так и не установила у себя Интернет, хотя еще три года назад решила это сделать. Правда, сейчас я бы и в Интернет не стала залезать – что уж говорить о том, чтобы куда-то идти, – потому что чувствовала себя совершенно разбитой. И я позвонила Лайлу. Он поднял трубку после первого же гудка:
– Либби! Рад снова вас слышать. Я собирался вам звонить. Извините за то, что произошло в Клубе. Вам, возможно, показалось, что все против вас ополчились и начали травить, но, честное слово, все должно было пройти совершенно иначе.
Хорошие слова говорит парень, подумала я.
– Да уж, допекли.
– Я не учел, что у нас собственные версии, но ни одна не рассматривает Бена как убийцу. И не принял это во внимание, вот и все. А вы не можете не воспринимать
