через окно вперед: гора возделывалась первые полторы тысячи футов, затем переходила в вересковую пустошь, а вскоре и в густой лес, где-то посреди которого находилась “Станция 5”. Минут через двадцать в автобус поднялся человек плотного сложения, лет сорока с небольшим, с коротко стриженными темными волосами и решительным выражением лица. Мой спутник оказался бухгалтером и компьютерным аналитиком из Сан-Франциско, звали его Виктор, и он тоже собирался подняться на вершину. Я предложил идти вместе. Он помедлил с ответом, внимательно меня оглядел, а потом спросил, есть ли у меня опыт таких восхождений. Я признал, что никакого, а также сообщил, что мне пятьдесят восемь. Он явно колебался, но мы решили попробовать при условии, что разойдемся, если один из нас начнет тормозить другого.
На “Станции 5” несколько туристов собирались обратно – фотографировали гору и покупали сувениры в лавке. Побродив по станции, я купил несколько мандаринов, крепкую прогулочную трость (в комплекте с маленьким японским флажком и колокольчиками для отпугивания медведей, но я их сразу снял, поскольку давно не слыхал ни о каких медведях на Фудзи) и дешевый фонарик. Вскоре я наткнулся на Виктора, который уже чудесным образом переоблачился: черные альпинистские шорты, черные гольфы до колен (так что не выглядывало ни дюйма кожи), черные хлопчатобумажные перчатки и специально сконструированная куртка с прозрачными канистрами за плечами (с разноцветными жидкостями и трубочками). В левой руке он держал два блестящих стальных альпинистских крюка. “Это что-то лыжное?” – осведомился я. Виктор ответил страдальческим взглядом и присел, чтобы надеть кожаные краги на ноги “для избегания попадания камешков в ботинки”. Он проверил альтиметр, температуру и компас, убедился, что все три имевшихся у него карты легкодоступны. Из солидарности с ним я тоже проверил свою куртку, подтянул джинсы и покрутил в руках трость с японским флажком. И вот мы, предоставленные сами себе, отправились в путь по грязной тропинке в сторону главной трассы. Большая часть горы была скрыта плотным туманом, но очертания снежной шапки просматривались довольно отчетливо.
По дороге мы с Виктором оживленно разговаривали и делились историями из жизни. Минут через сорок он резко остановился. “Высотная болезнь”, – объяснил он и глотнул из своей правой фляжки. Я немного удивился, но стал идти медленнее. Какое-то время мы прошли в таком режиме, Виктор отставал на несколько футов. Но вскоре стало ясно, что он совершенно не в форме. Если я хотел застать рассвет, мне нужно было идти одному, так что с согласия Виктора мы распрощались. Было около шести вечера, солнце уже висело довольно низко, несмотря на канун солнцестояния. Это абсолютно безопасно, сказал я себе, многие тысячи людей проделывают этот путь каждое лето. Но идти становилось все тяжелее, сложные участки были отмечены металлическими столбиками с цепями. Указатели на японском и английском: опасайтесь камнепада и ветра. Хорошо, буду следить за камнями, но как спастись от ветра? Держаться главной дороги. Все казалось
