интересен. И побольше уверенности в себе. Если он предложил встречу, это значит, что вы ему тоже интересны!..»
Глава 7
Итак, Людмила нырнула в пучину Интернета.
В первый день наплыв желающих познакомиться оказался настолько велик, что Людмила даже задержалась после работы, вызвав своим трудовым энтузиазмом здоровое удивление начальства.
Уйти стахановка решила по-тихому. Обилие новых поклонников, которыми без труда можно было бы укомплектовать мотострелковую роту, не только подняло ее самооценку, но и обогатило новыми познаниями в области мужской психологии. Если не считать подмигнувших, написали ей 47 человек. Виртуальное «подмигивание» почему-то показалось Людмиле оскорбительным, вроде свиста или окрика «эй», и этих претендентов в принцы она без сожаления удалила. Зато среди остальных большая половина с первых же писем ударилась в такие буйные эротические фантазии, что Люда набиралась опыта, воровато оглядываясь и полыхая щеками. Сказывалось отсутствие крепкого мужского плеча, на которое можно было бы опереться вечером и воплотить хотя бы самую скромную часть написанного. Опираться на малознакомое плечо она посчитала опасным, поэтому, изнывая от собственной осмотрительности, побрела домой, надеясь, что на пути следования ей не попадется никто из сотрудников. Надежды не оправдались. Услышав чьи-то тяжелые шаги, Люда бросилась к кадке с фикусом и постаралась вжаться в пространство между листьями и стеной. То, что маневр был глупым, она поняла тут же, осознав себя вытянувшейся в почетном карауле непосредственно под лампой.
По ступеням вальяжно и с чувством собственного достоинства спускался шеф.
Столкнувшись с офис-менеджером, Борис Степанович оторопело похлопал глазами и, стыдливо зардевшись, спросил:
– А вы здесь что?
Он почему-то решил, что Михайлова ждет именно его, так как больше никого в офисе не было.
– А я здесь вот, – в том же стиле пояснила сотрудница.
Надо было срочно придумать какое-то внятное обоснование тому факту, что она в десятом часу вечера только-только покинула рабочее место. В голову, как назло, ничего дельного не приходило, зато навязчиво всплывали пикантные подробности из переписки.
«Лучше бы я на баню с Ксюхиным протеже согласилась», – сокрушенно подумала Люда и подобострастно улыбнулась директору.
Бориса Степановича дома ждали жена, дочка Людмилиного возраста и приехавшая пару месяцев назад погостить теща. Старушка-мать загостилась уже так, что идти в родное гнездо не было никаких моральных сил. Теща никак не могла определиться с собственным отношением к богатому зятю, поэтому ее настроение колебалось по максимальной амплитуде: от «эти новые русские разворовали страну» до «сыночек, надежа ты наша и опора». Когда теща жила в Саратовской губернии, зять был готов любить ее, почитать и даже спонсировать
