если мне вздумается повторить то, что я услышал, люди скажут – Шико валяет дурака, Шико – нуль, Шико – ничтожество, Шико – безумец, и что бы он там ни болтал первому встречному, все одно никто ему не поверит. Неплохо задумано, сын мой.
– Почему вам не придет в голову, мой друг, – сказал король, – что я доверяю эту тайну вашей испытанной верности?
– Ах, не лги, Генрих, ведь если голос появится, он попрекнет тебя этой ложью. А у тебя и без того грехов выше головы. Но будь по-твоему: принимаю твое предложение. Я с удовольствием послушаю глас божий, может быть, он скажет кое-что и для меня.
– А что нам делать до тех пор?
– Лечь спать, сын мой.
– Но если…
– Никаких «если».
– И все же…
– Не думаешь ли ты, что, оставаясь на ногах, сможешь помешать гласу господню заговорить? Король превосходит своих подданных только на высоту своей короны, а когда у тебя голова не покрыта, поверь мне, Генрих, ты такого же роста, как и все остальные люди, и даже пониже кое-кого из них.
– Хорошо, – сказал король, – значит, ты остаешься со мной?
– Договорились.
– Ладно, я ложусь.
– Добро!
– Но ты, ты ведь не ляжешь?
– И не подумаю.
– Я скину только камзол.
– Как тебе угодно.
– Штаны снимать не буду.
– Правильная предосторожность.
– Ну а ты?
– Я останусь в этом кресле.
– А ты не заснешь?
– За это не поручусь. Ведь сон, все равно что страх, сын мой, не зависит от нашей воли.
– Но, по крайней мере, постарайся не заснуть.
– Успокойся, я буду себя пощипывать! Впрочем, голос меня разбудит.
– Не шути с голосом, – предупредил Генрих, который уже занес было ногу над постелью, но тут же ее отдернул.
– Ну, валяй, – сказал Шико. – Ты что, ждешь, чтобы я тебя уложил?
Король вздохнул, осмотрел тревожным взглядом все углы и закоулки комнаты и, дрожа всем телом, скользнул под одеяло.
– Так, – сказал Шико, – теперь мой черед.
И он растянулся на кресле, обложившись со всех сторон подушками и подушечками.
– Ну, как вы себя чувствуете, государь?
– Неплохо, – отозвался король. – А ты?
– Очень хорошо. Доброй ночи, Генрих.
– Доброй ночи, Шико, только ты не засыпай, пожалуйста.
– Чума на мою голову! Я и не собираюсь, – сказал Шико, зевая во весь рот.
И оба сомкнули глаза, король – чтобы притвориться спящим, Шико – чтобы и вправду заснуть.
Глава IX
О том, как глас божий обманулся и говорил с Шико, думая, что говорит с королем
Минут десять король и Шико лежали молча, почти не шевелясь. Но вдруг Генрих дернулся, словно ужаленный, резко приподнялся на руках и сел на постели.
Эти движения короля и вызванный ими шум вырвали Шико из
