игриво тыкалась носом в голову змеи. Даже когда грозная хищница начинала шипеть, грызун продолжал беззаботно атаковать ее, вовсе не пытаясь забиться в угол или бежать. Змея вызывала у мыши не больше страха, чем другая мышь. Когда Стэнтону довелось впервые наблюдать такое, он и остальные сотрудники института буквально зашлись от восторга. Используя методы генной инженерии, они удалили часть крохотных белков, которые называются прионами, с поверхности оболочек клеток мышиного мозга. Необычный эксперимент принес успех, нарушив нормальную работу мозга мыши и полностью устранив ее природный инстинктивный ужас при столкновении со змеей. Это был огромный шаг вперед на пути к пониманию тайны смертоносных протеинов, разгадку которой Стэнтон сделал целью всей своей научной карьеры.
Прионы образуются в мозгу любого нормального животного, как, впрочем, и человека, но даже после многих десятилетий исследований ни Стэнтон, ни другие ученые мужи так и не смогли понять, для чего они нужны. Некоторые коллеги Стэнтона высказывали гипотезы, что прионовые протеины необходимы для функционирования памяти или что они важны при формировании костного мозга. Но никто из них не смог доказать истинности своих теорий.
Как правило, эти прионы просто располагаются поверх нейронных клеток мозга, не нанося никакого вреда. И лишь в крайне редких случаях они вдруг становятся болезнетворными и начинают быстро множиться. Подобно тому, что происходит при болезнях Альцгеймера или Паркинсона, при заболеваниях, связанных с прионами, посторонние белки разрушают здоровые ткани, заменяя их пустыми «бляшками» и нарушая нормальную работу мозга. Но есть одно крайне пугающее различие: если Альцгеймер и Паркинсон – это исключительно генетические недуги, некоторые болезни, связанные с прионами, могут передаваться через зараженное мясо. В середине 1980-х годов мутировавшие прионы больных коров в Англии попали в продукты питания через пораженную ими говядину – так о прионовых инфекциях впервые узнали простые обыватели во всем мире. За три последующих десятилетия «коровье бешенство» погубило в Европе двести тысяч голов крупного рогатого скота, а потом перекинулось и на людей. Первые такие пациенты с трудом ходили, их сотрясала неконтролируемая дрожь, затем они теряли память, переставали узнавать друзей и даже родных. Вскоре наступала смерть мозга.
С самых первых шагов в науке Стэнтон стал одним из всемирно известных экспертов по «коровьему бешенству», и потому, когда в Калифорнии приняли решение создать нечто вроде национального центра для изучения прионов, он стал главным кандидатом на должность его руководителя. В то время это представлялось ему как шанс осуществить мечту своей жизни, и он с радостью перебрался в Калифорнию, поскольку нигде больше не существовало специальных исследовательских учреждений для изучения прионов и связанных с ними болезней. Институт, возглавленный Стэнтоном, был призван диагностировать, изучить и в итоге справиться с самым таинственным
