Взлететь, взлететь, убежать отсюда…
Послышался стук в перегородку. За перегородкой была каюта Варнавского. Стук повторился. Он был тихим, осторожным. Павлыш заставил себя подняться. Хорошо бы оставить голову здесь, на койке.
Павлыш вышел в коридор. Никого.
Он заглянул в каюту.
Варнавский лежал. Лицо его было синим.
– Павлыш, – сказал он, – у нас всего несколько минут. Слушайте.
Варнавский старался говорить быстро, но губы плохо слушались его.
– Я почти кончил, – продолжал Варнавский. – Времени не хватило. Сами понимаете. Да закройте дверь, они могут услышать! Если они снова сделают прыжок обратно, пленки погибнут. Я наговорил на пленки, понимаете, и пленки погибнут, потому что я уже не могу писать.
Варнавский повторял фразы, словно хотел вдолбить их в голову Павлышу:
– При обратном переходе пленки стираются. А мне в следующий раз уже не вспомнить. Пружинный эффект снижает деятельность мозга. Снова мне не сделать. Возьмите пленки.
– Вы думаете, что я взлечу?
– Нет. Вы не взлетите. Это невозможно. Вы должны взять пленки. Никому ни слова. Они пленники чувства долга. Если можно что-то сделать, надо делать. Это парадокс. Он никуда не ведет. Если они еще раз сделают прыжок, то я уже не сделаю теории. Понимаете? Тогда я зря жил. Мне легче умереть, если я жил не зря. Мне нужно умереть, чтобы жить не зря. Все очень просто, вы возьмете пленки, и пока никому ни слова. И потом сделаете еще одну вещь. Очень просто. Я знаю. Пульт управления компьютером, который высчитывает и производит прыжок, под станцией. Там люк, вы видели. Вам нужно спуститься туда сейчас. Это просто. Вам надо взять что-то тяжелое и спуститься. Возьмите этот камень. Сувенир, я его взял как сувенир. В день прилета. Я думал увезти его на Землю. Камень, который путешествовал во времени. Возьмите его. В правой части пульта под стеклом контакты подачи энергии на установку. Разбейте стекло. Разбейте стекло и контакты. Вы поняли? Они не смогут вернуться во времени. И тогда моя работа будет цела. Это самое главное. От человека остается только работа, вы понимаете? Вы должны это сделать…
Варнавский закрыл глаза. Павлыш увидел, как его рука, вся в синей сыпи, тянется к камню, лежащему на столе.
– Ну! – сказал Варнавский хрипло.
Павлыш подошел к столу. Кассеты лежали аккуратной стопкой.
– Три верхних, – сказал Варнавский, не открывая глаз.
Павлыш взял кассеты.
– Теперь идите. Камень! Камень!
Павлыш стоял.
– Я не могу, – сказал он.
– Идиот. Вы убийца…
В словах не было чувств. Была только усталость.
– Я понимаю, – сказал Павлыш. – Но, может быть, не сотрется?
– Сотрется. Обязательно сотрется. Вы же видите, что я не могу подняться. Я прошу вас! Не только
