11 сентября Алекс стоял у окна на девяносто шестом этаже северной из двух башен-близнецов и, унимая беспокойство перед важным разговором, любовался видами Нью-Йорка.
Человека переполняет собственная значимость, когда он видит мелкие и хрупкие небоскребы у себя под ногами: это возвышает в собственных глазах, увеличивая масштабы персонального эго. В данный момент он, пожалуй, впервые осознал свое шутливое прозвище – Великий. Так обычно называла его жена, когда хотела похвалить за отремонтированную машину, если за нее уже никто не брался, или за вновь заработавший телевизор.
– Надо же, а вон и самолет «с отдаленной поднявшись вершины, парит неподвижно со мной наравне», – отвлекал себя размышлениями Нахимов, наблюдая за массивным пассажирским Боингом вдали.
Он нащупал на телефоне кнопку «7», чтобы поговорить с Алёной и поделиться своими впечатлениями. Но вдруг у него появилось странное ощущение: самолет летит не просто мимо здания, а прямо на него. Он резко встряхнул головой, отгоняя непрошеное видение, но воздушное судно не переставало катастрофически увеличиваться в размерах. Алекс оглянулся на будущих сослуживцев. Они-то давно здесь работают, и, наверное, сейчас кто-нибудь да скажет, что у гражданских пилотов над Манхеттеном есть такая дурная привычка: устраивать нелепые шутки. Однако все, кто был вокруг, застыли, подавляя нарастающий страх. Тогда Алекс оглушительно проорал:
– Ложись!
Он брякнулся на пол, застыл на мгновение и проворно закатился под стол.
В ту же секунду дикий рев мотора слился с грохотом удара, в клочья разрывающего сознание и крушащего всё вокруг.
– Вот… и всё, – Алекс плотнее прижал телефон к уху.
– Привет, дорогой – услышал он протяжный голос жены. – У вас там что, террористическая атака?
– А ты откуда знаешь?
– Это я так, глупость сморозила. У тебя всё в порядке? – похолодев от предчувствия надвигающейся беды, спросила жена.
– Пока не знаю, – прохрипел Алекс, – Похоже, в нас врезался самолет. Он летел прямо на нас, прямо на это окно. Видел собственными глазами… А попал почему-то не в нас, а куда-то сбоку, промахнулся, наверное.
– Господи, да какая разница, куда летел, слава богу, что не на вас! – затараторила Алёна. – Ты как?
– Пока живой, вроде…
– Скорее сваливай оттуда!!!
– Куда, твою мать, сваливай?! – рявкнул муж. – Я первый раз в этом грё***ом здании!
– Тише, тише! Сейчас что-нибудь придумаем, – до нее начала доходить вся трагичность ситуации.
– Ни хрена здесь не придумаешь, – лежащий на полу под крышкой стола Алекс не был расположен к вежливости.
– Выход всегда есть, – Урбанова взвинтила свой оптимизм до высшей точки и стала успокаивать мужа, хотя совсем не представляла, что делать, куда бежать и как помочь.
– Задымленность большая? – серьезно спросила она, поддерживая разговор и вспоминая пожар в метро
