гневно продолжая, – За такое поведение, вы предоставите мне социологический опрос на тему религиозных верований!
– Черт, – фыркнула недовольно я, – Евгений Аркадьевич, ну честное слово, что вы зверствуете то! Я ж теперь ваш коллега, ну пожалейте вы меня от этой жути! Это же надо обойти все храмы города, пообщаться со всеми священнослужителями, а я между прочим атеистка!
– Вот и прекрасно, – довольно улыбнулся он, а мне захотелось стереть с его лица эту проклятую улыбку. Ну и где я теперь найду юбку в пол, приличную одежду и платок? – Завтра мне предоставите отчет!
– Что? – вскрикнула я, – Когда?
– Помимо того, что ваше лицо перекашивает как-то странно при виде меня, вы еще и оглохли? – прорычал недовольно Вольфыч.
– Извините, – поникла я, ощущая безысходность, – Я все поняла.
Вся работа была мне не в радость. В три выскочив из деканата, я помчалась в ближайший магазин, на ходу звоня матери и говоря, что дочь совсем обезумела и нуждается в монашеской одежде для посещения церкви. Получив приличную сумму на карту, я купила черную длинную юбку и корсетную блузу такого цвета. Мои черные волосы, с красными кончиками смотрелись вполне сносно на фоне этого. С рюкзаком – черепом я вошла в первую церковь, из которой меня выводили под белы ручки, крутя пальцем у виска, когда на вопрос настоятельницы:
– Деточка, у вас кто-то умер?
Вся в черном, не потрудившись надеть белый платок вместо черного траурного, я выглядела по-своему, по-готически. Ответила премилой дамочке со свойственной придурковатой улыбкой:
– Ответьте, пожалуйста, на социологический вопрос, сколько людей верят в Бога? А вы верите в него?
Так себе эксперимент. В следующей церкви прямо во время службы священника заиграла загробная музыка с утробными возгласами: «Memento mori!» (Помни о смерти!), поставленная на научрука, я бежала сама со всех ног, страшась оскорбить чувства верующих. Не я выбирала эту тему для опроса. А этот гад Вольфыч еще звонит и интересуется о ходе эксперимента. Черт! В третью церковь я вошла под недовольные возгласы старушек: «Чур меня!». Уже потеряв всякую надежду, встретила, наконец, адекватного священника, выслушала целую лекцию о непристойном виде и о грязных делишках сатаны, который пытается меня свести с пути истинного, я получила необходимую мне информацию. Истрепав все свои ножки таким интересным походом по городу, я упала замертво в кровати общаги. Верка покачала критически головой, мол, совсем сума сошла со своей работой.
На следующее утро меня разбудил звонок мамы. Она интересовалась, очистилась ли моя душенька походом в церковь. Я ответила утвердительно, понимая, что бессовестно вру. Мать успокоилась и пожелала мне удачи, при этом выделив еще средств на карту, что меня вполне устраивало.
Медленно двигаясь в направлении деканата, шла на верную смерть. Вольфыч наверняка не примет этот чертов отчет за который меня вчера чуть не подвергли экзорцизму и сожжению на костре, как в средние века. Этот гад чувствует слабые места и умеет давить на них профессионально.
