квартира к вам вернётся. Всё. Свободна.
Он развернулся и пошёл к директору. Зина перекрестила его вслед.
Директор оказался не в курсе, и тут же вызвал контролёра Жердева, по совместительству профорга. Жердев объяснил, что неделю назад глава профкома треста Мылов сообщил, что из списка удалён Ясыркин. На вопрос почему, был получен ответ, что он прогульщик. И всё.
Коновалов сказал,
– Товарищ Жердев, вы же знаете, что Ясыркин не прогульщик.
– У них там своё мнение.
– Какое может быть мнение у Мылова, если он Ясыркина в глаза не видывал?
– Откуда я знаю? Может Ясыркин сам отказался? Когда я ему сообщил, он пожал плечами, и ушёл, ничего не сказавши.
– Товарищ Жердев, вы киватель.
– А, вот я бы попросил…, не выражаться, и вообще….
Но директор встал на сторону Коновалова,
– Ты Жердев, и, правда, не на своём месте. Иди отсюда.
Когда Жердев вышел, директор сказал,
– Хорошо, иди Коновалов. Я разберусь.
– Конечно. Но вы можете не успеть.
– Почему?
– Дело это не простое. Не из пустой же прихоти они Ясыркина выкинули? Ясно, что на его место «блатного» вписали. Вот если бы это сделали вы, то всё было бы законно. Я бы и не обеспокоился.
– Почему?
– Вы, хоть и руководитель, а всё равно член коллектива. Имеете право. А вот когда кто-то со стороны, какая-то канцелярская крыса, пусть и высоко сидящая, начинает через вашу голову здесь распоряжаться, то пресекать это следует жестоко и бескомпромиссно.
До директора дошло, и тихо сатанея, он спросил,
– И что ты предлагаешь?
– Действовать. Официальными каналами долго, и на этом пути много баррикад. За это время подселенец получит ордер, и выкурить его из квартиры станет очень трудно. Поэтому действовать нужно быстро, сейчас и неофициально.
– Как именно?
– Главное – информация. Вряд ли кому-то из ростовчан приглянулась ведомственная квартира на селе. Вряд ли этот человек работает на комбинате. Зачем ему плести интриги в тресте, если можно всё решить здесь и без скандала? Нужна фамилия. Мылов её знает. А дальше будет видно.
– А чего это ты так хлопочешь об этом Ясыркине?
– Разве не ясно? Я не о нём, я о себе хлопочу, ведь в следующий раз вычеркнут откуда-нибудь меня, как и любого другого.
Директор проникся, и попросил секретаршу Катю позвонить в трест, и соединить его с Мыловым. Разговор с профоргом длился долго, Мылов изворачивался, но, в конце концов, фамилия прозвучала. Коновалов записал на бумажке – Брюханов Е. Г. Мылов ничего о нём не знал. Стало ясно, что он был всего лишь чьим-то орудием. На комбинате о таком сотруднике тоже не слыхивали.
Коновалов отпросился с работы пораньше, и отправился искать Брюханова Е. Г. Станица не город. Уже через пятнадцать минут осторожных расспросов, один знакомец
