что мог бы теперь с легкостью ею овладеть. Прямо на крышке комода за ее спиной. Быстро и мощно. Несколько движений – и все было бы кончено. Им даже не пришлось бы раздеваться. И Элинор снова принадлежала бы ему. Никуда бы не делась.
Харт прижался нежным поцелуем к тому месту, где только что находились его зубы. Ее губы были немного солоноватыми от испарины и шелковисто мягкими. Он снова легонько прикусил ее губу и тут же смягчил укус очередным поцелуем.
Элинор шевельнула губами, словно хотела поцеловать его в ответ. Но в следующее мгновение вдруг отпрянула и прошептала:
– Нет, не надо. – Ее шепот прозвучал очень тихо, и он не услышал бы ее, если бы она не стояла так близко. Но в глазах Элинор не было страха – только грусть и сердечная боль. – Это несправедливо, Харт, – добавила она со вздохом.
– Несправедливо?
– Да. По отношению ко мне. – Она снова вздохнула, и тут Харт вдруг увидел слезы на ее ресницах.
Он был абсолютно уверен, что Элинор Рамзи находилась сейчас в полной его власти. Да-да, он мог бы сделать с ней все, что хотел, – прямо здесь, в этой комнате, где они были наедине. Но все же…
Судорожно сглотнув, сделав над собой усилие, Харт отступил на шаг. И тут же, отвернувшись от Элинор, шумно выдохнул, упершись ладонями в бюро.
На несколько секунд воцарилась тишина.
– Ты в порядке? – спросила наконец Элинор, глядя на него с участием. Страха у нее по-прежнему не было – только беспокойство за Харта.
– Да, все в порядке. А что могло со мной случиться?
– Ну… ты такой странный…
Тут герцог повернулся к ней и закричал:
– Мне станет лучше, как только ты уберешься из этого дома!
Элинор развела руками.
– Как только закончу поиски, Харт.
Не выдержав, он схватил бюро и в ярости швырнул его на пол. В этот момент послышались шаги, и в комнату вошел Йен, смотревший на брата с осуждением.
Элинор повернулась к нему и с радостной улыбкой воскликнула:
– А вот и ты, Йен! Пожалуйста, отведи Харта вниз. Я скорее справлюсь, если он не будет крушить здесь мебель.
Герцог шагнул к ней, Йен попытался его остановить, но Харт оттолкнул брата в сторону. Элинор попятилась и пронзительно взвизгнула, но Харт подхватил ее на руки, затем взвалил на плечо и прошел мимо брата к двери. Йен на сей раз не стал вмешиваться, и герцог вынес Элинор на лестничную площадку.
– Йен, захвати мой сверток! – крикнула она. – Харт, отпусти меня! Это же нелепо!
Экипаж герцога подкатил к дому и остановился под фонарем, от света которого туман приобрел болезненно-желтый оттенок. Харт наконец-то поставил Элинор на ноги и, положив руку ей на плечо, принудил спуститься по ступенькам, затем подтолкнул к карете.
Элинор подчинилась, но все же проворчала:
– В самом деле, Харт, ты… – Увидев случайного прохожего, она замолчала, решив не устраивать сцену на улице.
Харт
