Сколько таланта проявил Эдриан, по капельке извлекая выгоду из истории, которую она когда-то считала самой счастливой главой своей жизни.
– Если вы хотите запереть меня в моих покоях, – начала она, – то не ждите, что я стану платить тюремщику. Наберитесь духу сами повернуть ключ в замке.
– Так я и сделаю, – тут же отозвался он и протянул ей руку.
Нора смотрела на нее с удивлением. Ривенхем полагает, что она коснется его руки? Сама усядется за его спиной на лошадь и позволит увезти себя в заключение?
– Я не вложу свою руку в вашу даже за все золото короля! – И тут же устыдилась своей глупой выходки, но имела удовольствие видеть, как он нахмурился.
Ривенхем вскочил на коня.
– Значит, вы предпочитаете грубое обращение? – спросил он из седла. – Отлично. Можете попытаться бежать, если хотите.
Нора расправила плечи.
– Сначала я отнесу корзинку.
– Ее отнесет кто-нибудь из моих людей.
Нора поняла, что он не отступит, и гнев ее распалился. Она поставила корзинку на землю.
– Тогда вам придется действовать силой. – Она развела руки, показывая ему ладони. – Ну, что же вы? Хватайте меня! Чтобы я смогла показать служанкам синяки и ссадины. Пусть видят, как совершается королевская справедливость.
– Не вынуждайте меня, – спокойно возразил он. – Вы заработаете не только синяки. Если вы попадете в мои руки, Нора, то очень об этом пожалеете.
– Как это по-мужски, – вскричала она, – угрожать женщине кулаками! Мне уже довелось жить с жестоким зверем, сэр. Вы не можете причинить мне боли, с которой я еще не сталкивалась.
Она умолкла на полуслове, потому что Эдриан соскочил с коня. Нора сказала себе, что не отступит, но он так решительно бросился к ней, что она невольно отступила назад. Когда он схватил ее за плечи, она дернулась, чтобы вырваться.
– Трус! – выкрикнула она. – Справился с женщиной вдвое слабее!
И тут он накрыл ее губы своими губами.
Глава 4
Он прижал ее к стволу дерева, прижал с силой. Ничто в его манере не говорило о том, что он ждет разрешения. Ривенхем не давал ей пошевелиться. Такого просто не может быть! Но было. Его пальцы скользнули по ее волосам, стиснули затылок. Язык раздвинул ей губы. Нора почувствовала сладкий вкус черники и чая с сахаром. Видно, пустившись за ней в погоню, он прервал завтрак.
Жесткая кора впивалась ей в спину. Удивление Норы сменилось тревогой. Маркиза вдруг осознала свою беспомощность. Хуже того, она не осталась бесчувственной и равнодушной. Тело все помнило. Его губы разбудили огонь в крови, сердце застучало с удвоенной силой.
«Я не могу этого допустить».
Но он не позволял ей шевельнуться, его губы лишали ее возможности и желания сопротивляться. Норе пришлось сражаться с собственными инстинктами, над которыми разум не властвовал. Руки… Что с ними делать? Они помнили, как
